Доставить и выжить - страница 25

— Погоди иронизировать. Во-первых, я предложил ему подумать до восьми утра, дав тем самым понять, что ночью мы ничего предпринимать не будем.

— Военная хитрость… в расчете на дурачков…

— Во-вторых, телефон был подключен к компьютеру. Ты же знаешь моих ребятишек с бледными лицами и кучей новомодных программ…

— Кто же их не знает.

— Так вот, они просканировали голос, проанализировали сказанное и составили условный портрет Лавина.

— Интересно послушать.

— Парень он не глупый, решительный, самоуверенный, даже, как отметили ребята, самодовольный.

— Это все и без них можно было вычислить. Достаточно знать обороты его фирмы, а мы их знаем, чтобы понять, что человек глупый, не решительный и не самоуверенный просто не поднял бы такую махину, особенно в этом захолустье. И почему бы ему при этом не быть самодовольным? Верно, шеф? Вам тоже не чужда эта черточка характера.

— Наглец.

— Ничуть. Если бы вы были дураком, я бы вам подобного не говорил, а так вы и сами все прекрасно знаете. Видя, как Лавин обставил дело, можно сделать и еще массу выводов, и уж они будут не менее точны, чем компьютерные.

— Например?

— Например, если бы у него было хоть чуть-чуть больше времени, мы бы его не поймали за хвост, это однозначно. Он просто не успел все подготовить на уровне. И еще два момента…

— Первое — он не задействовал ментов.

— И правильно сделал. Я бы на его месте поступил так же. Груз светить не стоит.

— И второе — все упирается в утро. Прямо час икс какой-то.

— Какие соображения по этому поводу?

— Москвичи получили информацию о грузе не ранее сегодняшнего утра. Кто-то явно был в поезде, но не в этом дело. Пока собрались, пока решили, что делать, — день в разгаре. А самолет сюда только вечером, я звонил, узнавал. Разница часовых поясов, в Барнаул он прилетает утром. Через соседние аэропорты тоже раньше не добраться…

— Они уже попробовали вариант со спецом-курьером. Думаю, теперь будет по-другому.

— Силовая охрана?

— Вот именно. Пришлют на самолете десяток волкодавов. С легальным оружием.

— Это плохо?

— Вы же знаете, что это совсем не плохо. Если они полетят, наши люди конфискуют кейс прямо на посадочной полосе, оружие при перелетах все равно сдается. Если поедут — разыграем предусмотренную комбинацию.

Все ведь просчитано. По официальным представителям властей они стрелять не будут, это определенно…

— И главное, — продолжал Охотник, — такой вариант хорош тем, что он дает нам основания полагать, что до утра Лавин никуда не денется. Будет себе спокойненько…

— Так уж и спокойненько!

— Или беспокойненько ждать московской охраны. Чем мы и воспользуемся.

— Но у него ведь наверняка и своя охрана есть.

— Есть, конечно. Но вы же знаете, что собой представляют службы безопасности фирм — два-три профессионала и куча всяких десантников, качков и прочей шушеры. Больше гонора, чем настоящей выучки. Это для моих ребят не проблема.

— Может, тебе еще людей подослать? У меня приятель в Новокузнецке, он не откажет выставить десяток стволов. Люди серьезные, я видел их в деле.

— Ни к чему, у меня своих хватает. Что еще удалось собрать на Лавина?

— Кроме уже переданной тебе информации, пока ничего, но парни работают. Прокачивают его самого и его окружение. Да, ты меня перебил, я не договорил про компьютерные выкладки. Проанализировали реакцию, силу характера, поведение в нештатных ситуациях…Так вот, по всем этим показателям он уступает тебе, мой друг.

— Да, неужто? Вот радость-то!..

— В сущности, он только по двум тебя и превосходит. Только по двум…

— А вот это действительно интересно.

— По интеллекту…

— Само собой. Куда нам, воякам, до продвинутых экономистов. И?..

— И по чувству юмора.

— Так он юморист?

— Еще какой. Знаешь, как меня окрестил? Он поинтересовался, с кем разговаривает, а я разрешил ему называть меня, как заблагорассудится. Ему заблагорассудилось называть меня Тит Абрамович.

— И это свидетельствует о его неуемном чувстве юмора? По-моему, брякнул первое, что в голову пришло. Потуги на оригинальничание.

— Думаешь? А мои "яйцеголовые" усмотрели в этом определенный смысл.

— Да они хоть в чем смысл усмотрели бы. Даже в гнойнике на заднице. Когда меня тестировали, тоже всякой всячины наусмотрели. Которой во мне в помине нет.