Доживем до января - страница 68

Итак, путем нетрудных логических размышлений я установил, что контролера рядом не было. Тогда… тогда, наверное, что-то в организме произошло, что меня так в голову шибануло. Я по образованию не медик, я институт имени Лесгафта окончил. Выучился на фитнесс-инструктора. Так что всех тонкостей лечебного дела не изучал, поэтому что со мной произошло, сказать не могу.

Кто-то положил мне руку на плечо. Я уже было приготовился в штаны накласть, шутка ли, такое дело, но к счастью вовремя осознал, что это всего лишь Вано.

— С тобой всё в порядке, друг? — участливо спросил он.

— Да-да, всё нормально.

— Смотри, Нафаня, — Вано погрозил мне пальцем. Вроде и в шутку, но получилось как-то строго.

Нафаня — это, кстати, кличка моя. Почему меня так величают? Вы не поверите, но я и этого не знаю. Вот мамой клянусь, упокой Господи её душу. В первый день пребывания в Зоне я с компашкой таких же «зелёных», как и я, сталкеров жутко напился. И что со мной происходило после пятого стакана, напрочь вышибло из моей памяти. А потом, когда на следующий день просыпаюсь, мне со всех сторон кричат:

— Нафаня, ну ты вчера отжёг!

— Нафаня, братан, я тебя уважаю!

— Нафаня, бла-бла-бла, Нафаня, бу-бу-бу, Нафаня, трали-вали!

Так и закрепилась за мной эта кличка. И ведь главное кого не спрошу, почему меня так окрестили, либо молчат, либо посмеиваются и говорят: «Пить меньше надо». Обидно немного, но что ж, прозвище нормальное, жить можно. Мне даже нравится.

Я сделал шаг, и тут случилось то, чего я и опасался. Моя нога приняла горизонтальное положение и её стало затягивать… в пустоту. Передо мной ничего не было, однако неведомая сила куда-то засасывала меня. Я пытался сопротивляться. Упал на землю и вцепился пальцами в траву. Бесполезно. Это мне совсем не помогло.

Вано что-то кричал, но я не мог расслышать его слов. Мне было не до этого. Боже, ну почему я такой бестолковый? Почему не доверился собственному чутью? Ведь интуиция подсказывала мне, что что-то тут нечисто. И этот укол, он ведь был неслучайным. Но, стоп, почему же тогда ничего не случилось с болтом?

Пытаясь найти ответ на этот вопрос, я и не заметил, что нахожусь в нескольких десятках сантиметров над землёй. И что самое интересное не могу пошевелить ни руками, ни ногами, ни пальцами, ни даже веками. Словно сквозь мутное стекло я смотрел как прямо передо мной стоит мой друг и на его лице было ясно написано смятение. Хотелось закричать ему, что я здесь, спаси меня, но я не мог открыть рта.

Внезапно горло словно заполнили герметиком. Я стал задыхаться. Я напрасно пытался сделать вдох, ничего не выходило. В ушах стучало, словно в голове маршировала целая рота солдат.

Мои глаза заволокла темнота…

Холодно… До чего же холодно…

Я еле раскрыл веки. Попытался пошевелить рукой. Блин, я её не чувствую! Что за фигня? Я пару раз согнул-разогнул пальцы. Кровь стала поступать к онемевшим членам. Проделал ту же операцию с ногами, я стал чувствовать и их.

Почему же всё-таки так холодно? Неужто ледниковый период наступил?

— Вано, где ты? — прохрипел я.

Это что, мой голос? Ну дела.

Мне никто не ответил. Я прокашлялся и повторил снова:

— Вано, ты где?

И снова молчание. Так, ладно, сейчас встану и разберусь.

Перевернулся на живот. Сделав усилие, приподнялся на локтях. И в этот момент мой рот непроизвольно изверг все мыслимые и немыслимые ругательства, которые я узнал за всю свою двадцатисемилетнюю жизнь.

Снег! Кругом был снег! Много, очень много снега! Вся земля была усеяна им. Но это меня не удивило. Снег в Зоне для меня не в новинку. Не удивило даже его количество. Мне случалось видеть здесь слой снега толщиной никак не меньше десяти сантиметров. Но что делает снег в Зоне… в середине июля? Это уже серьёзный вопрос.

Зато теперь стало ясно, почему мне было холодно. Да, в данный момент я со своими майкой, рубашкой, сталкерской курткой и камуфляжными штанами явно одет не по погоде.

С одним вопросом разобрались, но нерешёнными оставались ещё как минимум два. С ними я разберусь как-нибудь на досуге, а пока нужно брать ноги в руки и двигаться в сторону бара «Сто рентген». Вано рядом нет, так что к учёным я один не потащусь. Одному, без друга, мне там делать нечего.