Доживем до января - страница 79

— Скажи мне, где Никита? Или я прострелю твою гребаную башку к чертовой матери! — закричала девушка, переходя на визг.

— Ладно!!! Только не стреляй! Он внизу! В-в-в… в подвале!..В клетке! — закричал срывающимся голосом Слон. Антонов дернул дрожащей рукой и указал пальцем на дверь слева. Настя отстранила револьвер.

Он кивнул одной из проституток, и та в слезах подошла и протянула ключ. Настя замахом выхватила ключ из слабых рук и, не опуская револьвера, потянулась за пояс. Через мгновенье её руку обдала холодом осколочная граната F-1. Смелая женщина посмотрела в глаза Антонову и рывком выдернула чеку.

— Возьми это… — процедила Анастасия, сунув гранату в руку Антонова и прижав её другой рукой.

Скоба зафиксировалась. Девушка достала веревку и привязала дрожащую руку плотно к скобе. Настя было безумно страшно, но её сознание само диктовало, что ей делать в этот момент. Граната было крепко привязана шнурком к руке дрожащего Антонова.

Анастасия подняла вверх револьвер и надавила на спусковой крючок. Прогремел выстрел. С потолка на охрану посыпалась штукатурка.

— Все стоят на местах и никуда не двигаются! Главные входы заминированы!

Девушка блефовала, так как никакой взрывчатки не было вовсе, но это должно задержать охрану. Она безумно боялась того, что все может сорваться, кто-то догадается или она сама совершит роковую ошибку, но чувство страха притуплял материнский инстинкт. Она поднялась и кивнула проститутке.

— Веди!

Они прошли в конец комнаты к двери, ведущей на винтовую лестницу, и Настя резко остановилась, окинув взглядом Антонова, и его людей. Она сняла с плеча сверток, размером чуть больше футбольного мяча, и положила его на пол.

— Боюсь у тебя не получится теперь осуществить твоих грязных планов, Капитан… — произнесла Настя и скрылась во тьме дверного проема.

Антонов моргнул, не сводя глаз с гранаты в трясущейся руке.

Путана шла впереди и плакала, стуча высокими каблуками по железным ступеням лестницы. Настя сзади, зажав в руке револьвер. Они вошли в подвальное помещение, тогда Валькирия включила фонарь и посветила на заплаканное лицо проститутки. От глаз по щекам, вперемешку со слезами, текла синяя тушь. Волосы были всклокочены. Рот изогнулся, пустив десятки морщин и складок по щекам и лбу.

— Где клетка?

— …Там!

Настя забежала за угол и остановилась у метровой решетчатой клетки. Над головой качалась старая лампочка, тускло освещая затхлое помещение. Девушка остановилась и направила луч фонаря на клетку, и в тот момент на измученных бессонницей глазах впервые блеснули прозрачные капли слез. Губы изогнулись в слабой улыбке. Из клетки донесся слабый и тихий голос:

— Мама? Мама? Это ты?!

Несчастная и в тоже самое время невероятно счастливая мать открыла клетку, и к ней на руки прыгнул маленький мальчик. Его белобрысые волосы были всклокочены. Одежда свалялась от долгого заточения. Но в глазах горел огонек любви и веры, который и помог ему в эти нелегкие дни выжить и дождаться её…

— Сынок, как я рада тебя видеть! Ты здоров? Тебе холодно? На вот, надень еще свитер. Мы сейчас поедем домой! Эти плохие дяди забрали тебя и привезли сюда нарочно! Пойми, нужда в деньгах привела меня сюда! Это все было ради тебя, сынок! Но больше этого не повторится, я тебе точно обещаю… Сынок! Никитушка мой… Ничего мне не нужно, кроме тебя…

Пока мама хлопотала, Никита молча слушал и улыбался, глядя ей в глаза.

«А она вовсе не изменилась…Осталась такой же…» — подумал мальчик, натягивая свитер, так сладко пахнувший самым дорогим на свете запахом…

Неожиданно из-за угла, за спиной у Насти, робко вышла проститутка и слабо улыбнулась, увидев мальчика.

— Мама, смотри, эта тётя меня кормила и истории всякие рассказывала! — показал пальцем ребенок.

— Я подумала, ему здесь будет одиноко без тебя, и вот… Меня зовут Оля… — обратилась проститутка.

Счастливая мать повернулась и кивнула в ответ, продолжая обнимать Никитку. Валькирия, сейчас превратилась в добрую и ласковую молодую женщину Настю, которая никак не могла насладиться возвращённым чудом — ребёнком…

— Вам пора уходить. Скоро они найдут способ освободиться. Я вам помогу! — тревожно проговорила Оля.