Дракон, который не любил летать - страница 10
– Ничего, – ответил Бриан, глядя в пол. – Подойди поближе. Да не бойся…
– С чего это мне вас бояться?
– И правда! – с иронией воскликнул он, подняв голову. Глаза у него, рассмотрела наконец Эдна, были светло-карие, с золотистыми искрами, на свету – так вообще желтые. – Отчего бы это девушке бояться дракона?
– Я посуду заберу, сударь, – сказала она подчеркнуто спокойно, – если вы закончили. Еще чего желаете, может быть?
– Не надо ничего. Присядь, – он похлопал ладонью по краю кровати, – раз уж такая смелая…
Эдна пожала плечами и села рядом. Бриан так и молчал, а она вздохнула и полезла в поясной кошель: сшила из обрезков ткани, не бегать же каждый раз к себе, если вдруг понадобится какая-нибудь мелочь, иголка там с нитками или еще что!
– У вас на голове ужас что такое, – пояснила она в ответ на недоуменный взгляд мужчины. – Вы ж расчесаться даже не подумали! Надо было состричь эти ваши патлы под корень, а то мучайся теперь… Да не дергайтесь, больнее будет!
Волосы у Бриана, довольно длинные, запутались действительно мало не насмерть. Костяной гребень, который Эдна нашла в одном из сундуков, жалобно хрустнул и лишился пары зубцов, когда она немилосердно раздирала жесткую гриву. Бриан только шипел, когда девушка дергала слишком сильно, но молчал.
– Ну вот, – сказала она, с удовольствием оглядев дело рук своих, – хоть на человека стали похожи!
Он не выдержал и засмеялся.
– Да уж, вот сморозила так сморозила, – хихикнула и Эдна, пряча гребень в кошель и доставая маленькое зеркальце. – Ну-ка, поглядите!
– Не надо, – тот отвел ее руку. Он и без того знал, как выглядит, любоваться там было нечем.
– Что вы сказать-то хотели? – спросила девушка, бережно пряча зеркальце. – А то я вас отвлекла.
– Это ты умеешь, – невольно улыбнулся Бриан и снова помрачнел. – Я… Не говорил об этом никому. Даже родителям. Особенно – родителям…
– Так, может, и не стоит? – серьезно спросила Эдна. Она видела, как колеблется ее похититель, и догадывалась, что признаваться в чем-то. не слишком приятном или, быть может, стыдном ему тяжело. – Зачем?
– Да ты ведь все равно догадалась, – криво усмехнулся он. – Я… паршивый дракон.
– Уже нет, Руки вас отмыли.
– Не смешно. – Бриан запустил пальцы в длинные волосы. – Ты правильно поняла – со мной кое-что не так. Я сильный, да, но летать слишком далеко не могу. И нести что-тяжелое тоже не в состоянии. Вернее, доташить-то я дотащу, только потом буду лежать пластом несколько дней.
– Для прострела вы больно молоды, сударь, – совершенно серьезно произнесла Эдна. – Да и вряд ли у вас…
– Конечно. Это у меня с детства. Когда я был маленьким и легким, то не обращал особого внимания: устал и устал… знаешь, как всё болит после тренировки? Хотя откуда тебе знать…
– Вы побегайте с мое со всякими подносами да ведрами по лестницам, поймете, откуда, – улыбнулась она. – А потом что?
– А потом я вырос, – ответил Бриан. – И понял, что мне не угнаться за братьями и тем более за отцом. Я… Я не знаю, отчего так. Если я больше суток остаюсь на крыле, да еще с грузом, потом даже сидеть не могу…
Он спрятал лицо в ладонях.
– Сударь… – Эдна осторожно погладила его по плечу, горячему, это хорошо ощущалось сквозь ткань рубашки. – Ну что вы… Спина болит, да?
– Да. Поясница.
– Странно как. У вас же крылья… там-то почему?
– Понятия не имею.
– А лекари что говорят? – не отставала девушка.
– А что они могут сказать? Наших, драконов, в округе нет, а так… – он вздохнул. – Я как-то добрался до костоправа, ну, человека. Он меня и так и сяк крутил-вертел, сказал, что-то не так с хребтом. Вроде бы позвонок смещен, нагрузка чуть больше обычной – и пожалуйста, я несколько дней лежу пластом. А если вдруг… – Бриан замолчал.
Эдна прикусила губу: таким он казался сейчас несчастным и неприкаянным, совсем-совсем одиноким….
– Что?
– Больше всего я боюсь, что однажды проснусь и не сумею встать, – сознался он. – Совсем. Руки помогут, конечно, но… Лучше сразу околеть.
Эдна шмыгнула носом и снова положила руку на худое плечо.
– А вы бы, может, не летали так далеко и подолгу? – сказала она серьезно. – Знаете, я слыхала от старого вояки, который принцев обучал тому-сему: если упражняться каждый день, то оно ничего, а если сперва бездельничать, а потом сходу наработаться, конечно, назавтра каждая жилочка болеть будет, с непривычки-то!