Дракон. Северные нагорья [СИ] - страница 18

«Инкле», — пронеслось в голове, Алияс широко распахнул глаза…

Со всех сторон раздалось рассерженное шипение, фырканье, ворчание и клацанье зубов.

Вокруг него скользили четыре огромных разноцветных дракона, чья яркая броня просвечивала насквозь, давая увидеть далекие стены просторного грота.

Прямо напротив застыл внушительных размеров монстр с толстыми лапами, выпяченной грудью и затупленной мощными челюстями мордой. Он сиял мягким коричневым светом, походя на вырезанную из дерева скульптуру.

У его лап вилось голубоватое, почти призрачное существо, напомнившее Алиясу призванного дракона Осаны. Тело его было тонким и вытянутым, словно у змея. Лапы же представляли собой короткие неудобные отростки. Но длинноусому дракону это совсем не мешало; он легко скользил по воздуху, изворачиваясь, рисуя петли и спирали.

Перед Алиясом раздраженно зарычал третий дракон. Мелкая заостренная чешуя горела алыми всполохами, пока длиннохвостый клацал зубами, будто стремился ухватить Алияса за золотой подол.

— Золотой эльф! — мягкий раскатистый шорох прибоя разлился вокруг, заполняя грот, пока изящный остромордый дракон изучал светлого эльфа сквозь узкие щели глаз, подчеркнутые свечением морской волны.

Длинные витиеватые нахлесты его чешуи создавали впечатление бурлящих волн, заворачивающихся могучим океаном — Алияс не раз видел прекрасные творения магописцев на волшебных холстах, способных передать всю красоту безбрежных вод.

— Значит, у Золотого эльфа хватило сил использовать магию здесь, — пророкотал бурый дракон, размышляя вслух, а Алиясу почудилось, будто от рева потолок осыпается ему на голову.

Ему потребовалось несколько секунд чтобы осознать, о чем говорит дух.

Все его тело светилось ровным матовым светом, как и лилия, которую он узрел во тьме. Свет не был слабым или блеклым, он сиял словно звезда в ночи. Сиял так, словно потушить его было по силам лишь бесконечности времени.

— Он смог то, что не удавалось доселе никому, — носясь по кругу, прошелестел ветреный змей.

— Он что-то скрывает! — трещал раскаленными поленьями огненный.

— Да, — впервые согласился бурый дракон с пламенным собратом, и припал на передние лапы, оказываясь вплотную перед Алиясом и заставляя того замереть от ужаса.

Дух вытянул морду ближе, так, чтобы нос его очутился перед взглядом эльфа. Трижды потянул воздух, раздувая гигантские ноздри и заставляя всколыхнуться выбившиеся из прически льняные пряди.

— Он скрывает силу! — возбужденно воскликнул дух, а Алиясу показалось, что под ним разверзся пол.

— Силу!

— Силу!

— Силу! — повторили все трое, невесомо взмывая в воздух и окутывая эльфа ураганом, мерцающим радугой.

— Оставайся с нами, Золотой эльф, — журчал лазурный дракон.

— Я приказываю остаться! — шипел искрами алый.

— Хочешь жить вечность? — свистел голубой змей.

— Оставайся, — грохотал бурый голем.

Алиясу потребовалась вся его выдержка, чтобы унять головокружение от сумасшедшего танца духов — он не имел ни малейшего понятия, о чем они вели речь. Превозмогая себя, он ответил:

— Я был бы рад остаться, — драконы зашумели громче, — но я нужен Тэш-Амараю.

Существа затихли, прислушиваясь.

— Если вы признаете его достойным, я буду нужен ему в поединке. Я его пара и должен быть с ним, — взывал Алияс к мифическим существам, не зная, чего можно от них ожидать.

Драконы продолжали носиться над ним кольцом. И вот когда ноги светлого готовы были подогнуться от усталости под тяжестью неподъёмного платья и изматывающего душу ожидания, драконы замерли. Спроси кто-нибудь в этот момент, сколько прошло времени, и Алияс бы ответил — вечность.

— Хорошо, Золотой эльф. Ты можешь идти, — огласил вердикт бурый. Алияс, не стесняясь, шумно выдохнул.

— Но ты должен обещать нам, — тихо шуршал на ухо лазурный змей.

— Когда Правитель будет избран, ты вернешься! — вспыхнул приказом алый.

Похоже, Алияс обрадовался слишком рано — древние духи не желали расставаться с игрушкой надолго.

— Хорошо, — согласился светлый, понимая, что другого пути нет, иначе он больше никогда не увидит Шайса и не сможет помочь ему в поединке. А потом… потом… об этом лучше не думать.