Дракон в мантии - страница 21

стр.

Ник снова полез в котомку и достал оттуда небольшую баночку и бутылочку темного стекла с притертой пробкойю

– Что это? – подозрительно уточнила я

– Обезболивающее и противовоспалительное – пояснил Никсар – По чайной ложке три  раза в день. И мазь. Намажешь… в общем намажешь. Не куксись, иначе ты на лошадь потом не залезешь. Болеть всё будет с непривычки. Вот взял, как чувствовал.

Я покорно выпила микстуру. Попыталась прилечь на рюкзак и вспомнила о карте Архимага.

– Ник, глянь сюда, она нам нужна? – Я протянула свернутую трубочкой карту старосте.

– Ух ты! – Он с почтение развернул ее.  – Аджим дал? Редкая вещица.

– Да?

– Вот, смотри сюда. – Никсар постучал пальцем по рисунку компаса внизу карты. На ней тут же высветилась зеленая точка. – Это мы. А теперь задаем конечную точку. Вот сюда.  – Он нажал на схематичное изображение предгорной деревушки. Точка преобразовалась в стрелочку, а к зданию прошли зеленые черточки. – А теперь смотри сюда. – Маг мудрено щелкнул пальцами и ткнул ладонью в дорогу.

– Куда? – я завертела головой. Пейзаж не изменился.

– Не видишь, да? – разочарованно протянул мой провожатый. – Вообще-то, от карты сейчас тянется Путь. И выглядит он как чуть заметный светящийся дымок. Дорогу показывает. Можно и самому творить заклинание поиска Пути, но это нужно иметь магическую привязку к месту. А она не всегда есть у мага. Плюс расход маны. Копейки, но все же. Да и сделать можно только для себя. С картой проще. Она уже привязана к крупным объектам и растянуть можно на всех. Но на тебя нельзя. Интересное наблюдение… Медь, а пожертвуй капельку крови?

Я резко затосковала. Ник подавил свои упыриные желания и хозяйственно запрятал карту за пазуху.

Настал самый лучший психологический момент для вручения штанов и рубахи. Может отвлечется и передумает меня резать?

– Вот, Ник, это тебе. – Я вытащила вещи из рюкзака и отдала их магу. Глаза Никсара загорелись таким восторгом, будто я одарила его шитым золотом плащом и титулом лендлорда в придачу, а не наскоро стачанными штанами. Мне стало неловко.

– Это мне? Спасибо, Медь! – Парень прижал сверток к груди.  – Подожди, я скоро. – И нырнул в ближайшие кусты.

– Ну… неплохо, – оценила я посадку спустя пять минут. – Рубашку вернешь на привале, на руках подошью низ и манжеты. А вот брюки… Пока пусть будет так. Вернемся – сошью новые.

Ник счастливо кивал. Как мало человеку надо для счастья – мифриловая (тьфу!) антимагическая броня по росту, и все. Эх, надо было брать два-три комплекта на смену, но у Сельмы разве выпросишь?

Через полчаса, так и отказавшийся переодеваться маг привел отдохнувших лошадей и скомандовал подъем.

Я вздохнула. Надеюсь, что хотя бы к половине пути я освоюсь. Могли бы карету дать, честное слово, ненамного медленнее и вышло бы. Зато комфортнее. Ну да что уж теперь…

– Так, полупроводник, а дальше-то куда? – Я остановилась у развилки.

Мы ехали уже третий день, и я порядком устала, хотя маг и взял на себя все заботы по обустройству быта. В безразмерной котомке нашлась даже полотняная палатка и что-то вроде мехового спальника. Не так комфортно, как в привычной мне реальности, но жить можно. Уж точно лучше, чем было в нашем Средневековье. Чисто умозрительно. Снежинка показала себя редкостной умницей и не пыталась сбросить меня под копыта. Мы подружились, и уже к вечеру первого дня я даже немного проехала рысцой. Никсар пояснял, что у этой породы намного сильнее развит интеллект – по сравнению с обычными лошадьми, и в создании, по легенде, вроде бы поучаствовали даже единороги. Так что лошадку можно считать почти разумной. И весьма лояльной к наезднику. Если оную лошадку не обижать.

 Ник махнул рукой направо. И тут откуда-то из-за кустов вылетела сосулька и разбилась у копыт Снежинки. Лошадь попятилась.

– Засада-а-а! – заорал маг. И чего ради? И так ясно, что не почетная встреча в кокошниках и с хлебом-солью.

Из придорожных кустов в лучших разбойничьих традициях вылезли три татя в черных балахонах. Судя по щуплому виду, физическими упражнениями местные разбойники себя особо не утомляют, а пропитание добывают исключительно давя на жалость. И подают им крайне скудно.