Дракон в зефире - страница 10

Но никто не знал, как себя вести. Дирижабль подплывал все ближе и ближе к швартовочной мачте. Стали различимы контуры острова и пристань. На ней уже суетились человеческие фигурки. По крайней мере, Лерочке очень хотелось верить в то, что они человеческие. От пристани, словно прорубленная в скалах, уходила вниз узкая тропинка, которая вилась и кружилась меж редкой растительности, спускаясь к городским улочкам. Очертания сказочного города терялись в тумане. Вспыхнул яркий луч и ослепил глаза. Кто-то от неожиданности вскрикнул, заплакал маленький ребенок. Маяк, похожий на штопор, ввинчивался в небо и возвышался выше швартовочной мачты. На нем и вспыхивали яркие лучи. Дирижабль задрожал и ускорился, выпуская вперед гайдропы на… На чем? Что это было? Блестящие крошечные вертолетики? Или механические жуки? Вроде той ожившей табуретки? И тут сзади раздался уже знакомый механический скулеж. Лерочка похолодела и обернулась. Позади стояла именно она.

— Это он, — прошелестел Макария и дернул себя за бороду. — Трехтолкай. Или просто Трешка. Забирай его.

— К-как забирай? К-куда я его заберу?

— Ой, ты смотри, какой симпатяга! — умилилась Машка и попыталась погладить табуретку.

Та ощерилась и клацнула пастью, полной острых болтов.

— Трешка, фу! Ты его помяла и испортила, вот и забирай, — с этими словами коротышка невозмутимо развернулся и ушел.

— Ну и кто из нас куда вляпался? — насмешливо фыркнула Машка. — Ходячее несчастье у нас ты, Лерка!

— Правда? — заинтересованно выгнул бровь Жора и окинул смущенную девушку взглядом. — Никогда бы не подумал.

Лерочка вцепилась в поручень и отвернулась, усиленно делая вид, что скулящая позади нее табуретка не имеет к ней никакого отношения. Да она ее вообще в первый раз видит!

Пристань была деревянная, похожая на бамбуковую. А рос ли в этом мире бамбук? И на вид деревянные перекрытия, перевязанные веревками, были невероятно хрупкими и ненадежными, по ним было страшно ступать. С борта дирижабля перекинули такой же хлипкий бамбуковый мостик над пустотой. Никто не отважился пойти первым. Люди испуганно жались друг к другу и тихо шептались. Вперед выплыла жар-бабочка, почти вернувшая себе прежний блеск. Она развернула крылья, и все разговоры разом утихли.

— Мы рады приветствовать вас на Зефирных островах, — заворковала леди Сирин. — Ваш самолет разбился, но вы спасены и теперь будете жить здесь. Милостью Его Величества Севолда Второго вам жалуется право остаться в городе и вступить в Ла-Аркскую Магоинженерную Академию…

— Какая прелесть… — закатила глаза гламурного вида блондинка и погладила холеного йорка с голубым бантиком на холке. — Иосиф, куда мы с тобой попали?

— А как же мой Дю Солей? — растерянно всхлипнула крепко сбитая девочка лет десяти с пышными золотыми кудрями и квадратным личиком. — Так нечестно!

— Е** твою налево!.. — грубо выругалась еще одна девица готической наружности, с черно-красными патлами и кучей колечек в носу и губах.

— Дамы, тише! — степенно произнес худосочный старикашка и поправил слуховой аппарат. — Куда нас пожаловали? Я не расслышал.

Жар-бабочка поднялась еще выше над палубой, зависнув в воздухе и лениво шевеля крыльями.

— Также совет города готов выделить из казны пятьдесят золотых ежемесячного содержания каждому из вас на весь срок обучения, если вы останетесь в Ла-Арке, или же единоразово выдать пособие в двести золотых, если вы решите покинуть столицу.

— Эй, верните меня назад! — возмутился один из мужчин, судя по форме, это был пилот Боинга. — Я не хочу тут оставаться!

— Да! — поддержала его какая-то женщина. — И меня! Верните! У меня семья там осталась!

— И меня! Меня!

Пассажиры загалдели, шумно требуя и даже угрожая. Лерочка молчала, раздумывая и теребя красную нитку на запястье. Слова леди Сирин про Избранную не давали покоя. Множество вопросов роилось в голове. Девушке совсем не улыбалось стать какой-то там Избранной, спасать мир, воевать с драконами… Она вздрогнула. Не думать об этой зверюге!

— А ну с**а, быстро вертай меня взад! — один из выпивших пассажиров, чье хмельное буйство все еще туманило мозги, подскочил к жар-бабочке и хотел грубо схватить ее за плечо.