Дракон загробного мира - страница 14

— Посвященный в энергию, что не умер от яда Ёкай еще в первые десять минут его действия, ты все больше меня поражаешь, — блеснули мелкие иголки в руках говорившего. — Это для твоего же блага….

В следующее мгновение по всему моему телу начали разгораться очаги пожаров. Руки нависшего надо мной человека мелькали с огромной скоростью. Парализованное тело сначала вскипело, а затем начало наливаться легким холодком. Я словно отлежал все свое тело одновременно! В какой-то момент, я просто перестал его чувствовать. Лишь сознание все также мучилось в агонии яда, но и оно не устояло, когда неизвестный мастер акупунктуры пронзил мою голову сразу несколькими иголками.

Одно хорошо, вместе с потухшим сознанием, прекратилось и ненавистное действие яда. Я больше не видел ужасов прошлого, я просто спал.

Тем временем, мастер продолжал работать с телом неизвестного ему парня, жизнь которого висела на волоске. Вокруг была абсолютная тишина и лишь сова на ветке иногда тихо ухала, сетуя на своего хозяина. Птица была недовольна, ведь получив новости, мастер сорвался с места, забыв дать своей питомице заслуженное угощение.

Следующее мое пробуждение было гораздо лучше всех предыдущих. Тело пело и рвалось проявить активность. Под головой лежало что-то мягкое, а вокруг так одурманивающе пахло травами, что я невольно представил себя лежащим на солнечном лугу.

— А-а-а-а! — вырвался из меня сочный зевок и я открыл глаза.

Светло. Из ближайшего ко мне окна комнату освещает яркое солнце. Сама комната небольшая или даже я бы сказал маленькая. Везде висят травы, и большинство из них уже почти усохли. Под потолком висят несколько курильниц от которых тянутся струйки дыма. Что интересно, дым тянется под всем потолком, аккуратно касаясь каждого пучка травы. Такого я еще никогда не видел, выглядит завораживающе.

На теле приятная ткань, кажется простая рубашка, а такая мягкость, что никакой хлопок не сравниться. Снизу такие же штаны, а у лежанки пара простых тростниковых сандалий.

— Уху! — осуждающе раздалось откуда-то сбоку.

Повернув голову, я заметил небольшой насест. Давешняя сова сидела и недовольно на меня щурилась. Видимо, я своим громким зевком разбудил ее.

— Уж извини, — пожал я плечами, а затем, почувствовав легкий укол боли, резко посмотрел вниз на свою ногу.

На месте где меня укусил тот упырь красовалась аккуратная, белая повязка. Под ней угадывались непонятные комки. Приблизившись, я аккуратно понюхал их. В нос пахнуло сухоцветами. Возможно, это те самые травы что тут под потолком висят.

— Значит, мне не привиделся мастер акупунктуры, — тяжело выдохнул я, вспомнив как попытался перегрызть своему спасителю шею. — Ты его привела?

Обращаясь к сове как к человеку, я чувствовал себя полным идиотом, но черт, она ведь смотрит на меня так осознанно.

— Уху, — совсем по человечески кивнула сова.

— Спасибо, — только и нашелся я что сказать. — Могу я тебя как-то отблагодарить?

Ненавижу быть должником, а уж быть должником совы так вообще не хочется.

Птицу явно заинтересовало мое предложение. Она оценивающе на меня взглянула, а затем в моей голове возник образ меня самого, который гоняется по лугу за парочкой упитанных мышей.

— Ха, хочешь себе лакомство? — улыбка тронула мои губы. — Не обещаю, но постараюсь достать.

— Ух, — довольно ухнула невероятная птица, а затем спрятала голову под крыло, явно намекая на то, что разговор окончен.

Вставая с кровати, я прогонял у себя в голове все то, что произошло со мной за последние сутки. В голове складывалась довольно впечатляющая и не до конца понятная для меня картина. Либо я в коме и все вокруг лишь иллюзия, созданная моей головой, либо я не на Земле. Не верю я, что где-то в Америке, России или даже Китае живут уродливые карлики, от слюны которой тебя вероятнее всего убьет. Да еще и сова эта, что понимает человеческую речь, уж точно не обычная птица.

Толкнув дверь, я оказался в гораздо более большом помещении. Здесь было несколько крупных столов, заваленных различными колбочками, травами, перетертыми порошками и даже целыми плошками разномастных мелких костей. Все это венчала большая горелка, над которой сейчас висел котелок, внутри которого что-то весело булькало.