Драконы Аргоната - страница 17

– Вообще-то сейчас я вложил деньги в долгосрочные обязательства. Но подумываю и о ренте. Прошлый выпуск принес неплохие проценты.

– Деньги надо зарабатывать честно, – сказал Бирч, – и помнить, что грань между предприимчивостью и алчностью очень тонка.

– Ха, – отозвался Бенарбо, – нынче об этом толкуют разве что в храме.

– С деньгами надобно обращаться бережно, – промолвил Пиггет.

– Разве ты хранишь золото в сундуке под кроватью? Конечно нет. Твои деньжата лежат в банке, в Марнери. И это правильно – банки надежны, ибо их контролирует Имперская Служба. Банки дают ссуды под проценты, благодаря чему деньги приносят прибыль. Когда мы покупаем ценные бумаги, это то же самое.

– Ты совершенно прав, мастер Пиггет. Не худо было бы привить такое же отношение к деньгам всем мелким фермерам, арендаторам и даже наемным работникам. Почему бы и им не вкладывать часть своего жалованья в надежные бумаги?

– Ничего не выйдет. В большинстве своем они расточительны и не думают о завтрашнем дне.

– Точно, – согласился Бенарбо, – пропивают денежки по кабакам, а потом жалуются, что им мало платят.

– Таковы уж нравы бедняков.

Приметив, что Релкин внимательно прислушивается к их разговору, Бирч обратился к нему:

– Ну а ты, драконир? Небось, поднакопил деньжат за время службы в легионах?

Релкин сжал губы.

– Действительно так, сэр. У меня есть акции, а также доля в некоторых торговых объединениях.

– Клянусь Рукой! – воскликнул Бирч.

Шон Пиггет да и все прочие просто вытаращили глаза, слыханное ли дело, чтобы драконопас рассуждал о таких материях. Эвил Бенарбо хрипло хмыкнул:

– Вы только гляньте, какой он у нас умник. Драконопас Релкин, откуда ты вообще узнал о таких вещах?

– Драконопасов поощряют к тому, чтобы они вкладывали свои деньги, сэр.

– А, так это политика командования легионов?

– Да, сэр.

– Ну и дела! Драконопас – инвестор! А ты что на это скажешь, Макумбер?

– Я всегда учил их экономному и бережному обращению со всем, что у них есть.

– Что ж, похоже, мастер Релкин усвоил твои уроки, – промолвил Пиггет.

– Ба! – прервал его Хэйлхэм. – А что ты скажешь насчет воришки Пиксина? И того… забыл, как его зовут. Который в прошлом году украл теленка прямо из моего овина.

– Нынешние мальчишки все как один воры. Какие из них вкладчики? – проворчал Бирч.

– Нет, Макумбер, – не унимался Бенарбо, – что ты все-таки скажешь насчет этого Пиксина? Сперва он попался на краже яблок, потам стащил свечи, а дальше что будет? Золото?

– В душе они неплохие ребята, – отозвался Макумбер. – Просто много недополучают в жизни, дома у них нет, любовью обделены, карманной мелочи, и той, почитай, в глаза не видят.

– Да ты просто балуешь их, Макумбер. Попробуй скажи, что это не так.

– Эвил прав, – заявил Бирч. – Пора с этим кончать, Макумбер. За пять лет пятеро твоих драконопасов побывали в тюрьме.

На какой-то миг они совсем забыли о Релкине. Тот обернулся и оказался лицом к лицу с фермером Пиггетом.

– А знаешь, парень, мы ведь ездили в Марнери на твои похороны.

Релкин улыбнулся. Он слышал о своих похоронах – одной из церемоний, проведенных в связи с открытием монумента павшим при Эйго.

– Прошу прощения за то, что вам пришлось ехать в такую даль попусту.

– Нечего извиняться. Хорошо, что мы там побывали. Туда съехалась вся страна. Аубинасцы, и те стояли к плечом к плечу со всеми. Увы, когда живешь в спокойном, благодатном крае, легко забыть о том, что своей безопасностью мы обязаны героизму таких ребят, как ты, и драконов вроде Хвостолома.

– Рад слышать такую похвалу, мастер Пиггет, – сказал Релкин.

– А я был особенно рад услышать, что мы ошиблись, списав тебя со счетов. Нам следовало бы знать, что Хвостолом и его драконопас выживут даже на Темном континенте.

– Вообще-то, могу вас заверить, дело и вправду шло к нашей гибели, Я воззвал к старым богам, хотя и не знаю, слушают ли они людей, как в древности.

– Вот ведь чертенок, – проворчал Томас Бирч. – Забудь ты этих старых богов. Нет никаких богов, кроме Матери. Не было и не будет во веки веков.

– Так учат в храме, мастер Бирч, – сказал фермер Пиггет. – Но мы благодарны тому, кто вернул наших молодцов домой, будь это боги или Великая Мать. За это грех было не выпить.