Драконья Пыль. Проклятие Ирвеона - страница 49

— Убирайся! — сипло завопил мальчишка.

Арон остановился, примирительно поднял руки.

— Спокойно, мы хотим помочь. Что тут произошло?

— И ты еще спрашиваешь? Будь ты проклят, демонское отродье!

— Еще есть уцелевшие, или ты здесь один? — Арон проигнорировал оскорбление и продвинулся еще на шаг.

— Не подходи! — Парнишка покосился на меч над плечом пришельца, но и не думал уступать.

Еще несколько камней взрыли землю, а один угодил Арону в плечо. Властелин отступил. Из-за уцелевших домов высунулись еще шесть человек, такие же грязные и израненные.

— Не знаю, что тут случилось, но вам явно нужна помощь! Я не причиню вам вреда.

— Знаю я, как вы помогаете! — хрипло рассмеялся одноглазый старик. — Видал не раз! Засунь свою помощь…

На этот раз камни настигли даже стоящего поодаль дракона.

— Кажется, у нас возникло маленькое недопонимание, — мрачно заметил Черный, отряхивая каменную крошку со спины, — Арон, давай-ка отсюда убираться.

— Но ты посмотри на них, они ранены, едва на ногах держатся! — Властелин указал рукой на мрачных селян и едва не поймал ладонью булыжник.

— Зато швыряются как здоровые! Заметь, дырка-то аккурат на границе. Тут уже тувосарская земля.

— Какая разница?!

— А такая, что по дороге сюда скачут двое охотников и у одного, если не ошибаюсь, гребаная глушилка. Если сейчас не уберемся, то твое желание исполнится, — процедил сквозь зубы дракон.

— Какое еще желание?

— Сдать меня в «зверинец», а самому отдаться на милость господина Егара. Не дури, летим скорее!

На дороге, и впрямь, столбом стояла пыль. Ободренные селяне снова осыпали нас градом камней и ругательств, обвиняя во всех своих бедах.

Едва Арон поднялся в седло, дракон штопором ввинтился в небо, по широкому кругу облетел разрушенное селение и быстро мелеющее озеро и, не дожидаясь пока прибывшие охотники прицелятся, устремился на запад.

Вот это я понимаю, оказаться не в то время, не в том месте! Похоже, теперь к «заслугам» Властелина добавится еще взрывание деревушек и осушение водоемов.

Наронетор остался позади, вершины Западных гор еще горели алыми отблесками заката, а из ущелий уже расползались темно-синие тени. Многочисленные корявые отроги тонули в покрытых туманом испарений песках смертельно опасной и труднопроизносимой пустыни Щехечморан. В незапамятные времена в одном из ее оазисов лежал огромный город, населенный загадочным и ныне мифическим народом, не оставившим о себе почти никакой информации, кроме, пожалуй, того, что был он крайне агрессивен.

Соседние Алморана и Лераден терпели частые нападения пустынников, и, вероятно, именно благодаря им, бинти приобрели столь воинственный и задиристый нрав. А как иначе, если западные соседи то и дело норовят сровнять их города с землей? Алморанцы оказались менее стойкими, утомившись каждый раз отстраивать разрушенные селения, они перебрались ближе к западному побережью, отгородившись от буйных соседей высоченной стеной. Говорят, остатки грандиозного строения до сих пор можно встретить в алморанских степях.

Как и куда исчезли неведомые агрессоры — не знал никто. Но даже до Тувосарии доходили слухи, теперь приобретшие статус легенд. Поговаривали, что смертоносную армию возглавляли двенадцать генералов и по мощи, ярости и безбашенности с ними не мог сравниться никто. Однажды им надоело подчиняться императору-самодуру и под покровом жаркой ночи славные воины прирезали шефа, а заодно и всю армию.

— Двенадцать человек уничтожили армию? — Я поворошила угли. На краю пустыни было прохладно, но огонь мы развели, скорее, для моральной поддержи. Сидеть в темноте под завывания ветра в ущельях и раздирающие вопли ночных птиц уж очень тоскливо.

— Так говорит легенда, — дракон развел лапами.

— Мне гораздо интереснее, как они через пустыню перебирались, чтобы набегать на соседей? Если даже нам приходится ждать, пока этот туман опустится.

На расстоянии нескольких километров подсвеченная алым «горящим» песком стена тумана ассоциировалась исключительно с адским пеклом, и не вызывала ни малейшего желания прогуляться по ней. Тех же, для кого охота пуще неволи на границе песков поджидала живописная «окантовка» в виде выбеленных солнцем костей и черепов их любопытных предшественников.