Дракула. Последняя исповедь - страница 27

Девушка молчала. Волнение и ропот толпы нарастали.

— Мехмет! Мехмет! — передавали люди из уст в уста, и это имя, выкрикиваемое все громче, достигло ушей заложников.

Зеваки, точно в едином порыве, отхлынули от лестницы. Мехмет и его приближенные должны были подняться по ней. Раду, протиснувшийся к паланкину, подтвердил это.

— У меня здесь есть друг, — продолжал Влад, понизив голос. — Он торговец, родом из наших земель. Его барка стоит в порту. Этот человек ненавидит турок и любит серебро. Мой отец щедро заплатит ему, если он доставит тебя домой.

— Домой? — робко переспросила она, точно это слово было ей незнакомо, а потом продолжила уже громче: — Если мы говорим о выборе, то он ведь твой. — В ее голосе послышались гневные нотки. — Или я не права? Ведь это ты решаешь за меня, да?

Две пары губ прижались к решетке с обеих сторон. Их разделяло только тонкое дерево.

— Я уже сделал выбор, — прошептал Влад. — Теперь твоя очередь.

— Чем он там занят? — взволнованно спросил Раду.

В ответ Ион только покачал головой.

Беснующаяся толпа хлынула к парапету. Многие пали ниц, когда Мехмет поднялся на галерею. Его лицо было искажено болью. Абдулрашид поддерживал его правой рукой. В левой он сжимал дубинку, которой охаживал тех, кто оказывался слишком близко к наследнику.

— Собаки! — кричал раб. — Шакалы!

Люди расступились, прижались к обеим стенам галереи. Удары, проклятия и молитвы — все затихло. Обнаженные до пояса носильщики паланкина были уже совсем близко. Они пробирались сквозь толпу к наложнице.

Влад отступил на шаг, спрятался под навес, когда Мехмет проходил мимо, а потом снова приблизился к носилкам.

— Выбирай, — прошептал он.

Слуги уже достигли своей подопечной и взялись за деревянные шесты. Старший из них толкнул Влада в грудь палкой, но тот только наклонился ниже, в надежде услышать слова, которых ждал.

— Приходи за мной, — чуть слышно донеслось до него.

Потом девушку унесли. Заложники наблюдали, как носильщики медленно пробирались сквозь плотную толпу.

Влад сделал шаг, чтобы последовать за ними, но Ион удержал его за рукав.

— Ты не можешь!.. — заявил он.

Влад взглянул на своего товарища, его зеленые глаза потухли.

— Почему?

— Одолеть Мехмета на поле джерида — это одно. Все видели, что его поражение было справедливым и заслуженным. Но похитить его наложницу!.. Мехмет так любит свой сад, что, когда один из его обожаемых огурцов исчез, он лично распорол желудок семи садовникам, чтобы найти его.

— И нашел, насколько мне известно. Так?

— Так. Но я имею в виду, что такого человека не стоит делать своим врагом.

— Но он уже считает меня таковым. Я могу поступать как угодно, это ничего не добавит и не убавит.

Он повернулся и взглянул в сторону, где люди все еще теснились, выкрикивая имя будущего султана.

— Знаешь, друг, я на самом деле уверен в том, что наступит такой день, когда один из нас — он или я — станет причиной смерти другого.

Влад вернулся под тент, взял стакан с гранатовым соком и допил его. Красноватая жидкость поблескивала на его зубах, когда он опустил стакан и улыбнулся.

— Забудь обо всем этом, дружище, потому что… ты слышал, как она смеется?

Ион еще не успел ответить, а Влад уже поставил стакан на стол.

— Пошли, — сказал он. — Мы должны догнать их. Нам нужно узнать, где она живет, если мы собираемся похитить ее.

Влад стал быстро пробираться вперед.

Какое-то мгновение Раду и Ион стояли неподвижно, глядя друг на друга.

— Мы? — едва слышно спросили они в один голос.

Приготовления к утрате девственности были даже приятными. Правда, девушку разбудили рано, когда муэдзин созывал к первой молитве самых верных прихожан. Илона легко бы пропустила этот час, нежась во сне, но только не сегодня.

Воздух был свежим и прохладным, когда ее подняли с постели, которую она делила с Афаф. Та только что-то недовольно проворчала и снова уснула. Служанки прикрыли наготу годзе легким плащом, но одеваться не разрешили, так как хотели осмотреть каждый изгиб тела.

Ее подвели к каменному помосту, который высился рядом со входом в хамам, домашнюю баню, поставили на него и сдернули плащ. Она стояла, стараясь унять озноб, и не смела поднять головы. Илона смотрела вниз, ее лицо было бледным, на нем словно застыла заискивающая улыбка. Руки широко раскинуты в стороны, правая нога выставлена вперед — чтобы все было доступно глазу.