Дракула - страница 6

Словно враги, выскочившие из засады, нас плотным кольцом окружили деревья, чьи кроны смыкались высоко над нашими головами, образуя настоящий туннель. Как только мы его миновали, вновь повсюду окрест появились хмурые скалы, зловеще охранявшие здешний древний покой. Несмотря на естественное укрытие, в котором мы продвигались, до нас долетал голос ветра, чей вой и стон, казалось, сотрясал горы и гнул вековые стволы. Заметно похолодало, и вскоре посыпал мелкий колючий снег, в одночасье покрывший камни и нас белым саваном. Разбушевавшийся ветер все еще доносил несмолкаемый лай собак, который, однако, все же постепенно стихал по мере того, как мы удалялись от обжитых мест. На смену ему теперь пришел волчий вой, подступавший все ближе и ближе так, что складывалось впечатление, будто эти дикие звери окружили карету со всех сторон. Подобно лошадям, я трясся от ужаса, и один лишь возничий оставался невозмутимым, словно камень. Время от времени мы сворачивали то налево, то направо, но в кромешной тьме я не мог различить ни зги.

Неожиданно в окружавшем нас мраке далеко слева я заметил слабый голубой огонек. В тот же момент его увидел и кучер; в мгновение ока он осадил лошадей и, спрыгнув на землю, скрылся во тьме. Не имея понятия, что теперь делать, я с ужасом сидел и слушал приближающийся вой хищников. В этом оцепенении меня и застал вернувшийся возничий; он вскочил к себе на место и все так же молча продолжил столь внезапно прерванное путешествие. Скорее всего, после этого меня сморил сон, поскольку, когда я пришел в чувства, перед глазами у меня все еще крутились огни, повороты и скалы из пережитого ночного кошмара. Один раз таинственный огонек настолько приблизился к дороге, что даже в окутывавшей нас черноте я сумел различить движения извозчика: он вскочил и кинулся по направлению к свету – очень призрачному, поскольку, строго говоря, то был даже не свет, а свечение и окрестности все так же оставались непроглядными, – собрал груду камней и придал ей некую форму… Тогда мне довелось столкнуться со странным оптическим эффектом: когда незнакомец встал между источником света и мной, я по-прежнему мог наблюдать голубые всполохи через его фигуру. Все это длилось лишь одно мгновение, поэтому я склонен списать данное видение на расстроенные нервы, усталость глаз и глухую ночь. Во мраке мы летели вперед, огней больше не было видно, и лишь злобный вой все так же окружал нас со всех сторон, словно мы двигались внутри живого кольца.

Как-то раз кучер удалился так надолго, что лошади пуще прежнего принялись дрожать, фыркать и ржать от страха. Причины их беспокойства я не видел, поскольку теперь вой, казалось, остался где-то позади. Однако в эту минуту из-за туч выглянула луна, зыбко осветив тяжелые складки гор, поросших сосновым бором, и круг волков, чьи зубы белели, подобно снегу, алые языки свисали из пастей, а шкуры отливали серебром. В своем безмолвии они казались в тысячу раз кошмарнее, чем если бы скулили или рычали. От страха со мной приключилось что-то вроде паралича. Лишь тот, кто лицом к лицу стоял с могильным ужасом, может понять мои чувства.

Словно повинуясь воле печального светила, звери вдруг одновременно завыли. В ответ кони встали на дыбы, но, окруженные враждебным кольцом, остались на месте, переминаясь с ноги на ногу и затравленно вращая глазами, так что без слез трудно было на них смотреть. Я послал в темноту свой крик, надеясь, что возничий вернется и спасет нас из этой западни. Я вопил и стучал по карете, рассчитывая на то, что шум испугает животных и тогда хоть с какой стороны, но подмога обязательно подоспеет. Каким образом кучер оказался рядом, я не помню. Сквозь пелену забытья я услышал его голос, твердо отдающий команды, и, собрав все свои силы, выглянул из окна: тот стоял на дороге. Разводя перед собой руками, словно отстраняя невидимое препятствие, он неведомо какими силами заставлял волков отступать все дальше и дальше. В эту минуту тяжелая туча закрыла собою луну, и весь мир вновь погрузился во мрак.

Когда дар видения вернулся ко мне, я заметил кучера, взбирающегося на козлы; волки исчезли. Происшествие это пугало своей странностью и таинственностью настолько, что меня вновь сразил смертельный ужас, и я не мог ни шевельнуться, ни раскрыть рта. Время сбилось и потерялось, мы продолжали наш бесконечный путь во мраке ночи, и лишь изредка луна освещала призрачным своим нимбом летевшие по небу тучи. В дороге мы иногда останавливались, и кучер исчезал, чтобы потом снова вернуться. Монотонность и пережитый страх так полно поглотили меня, что я вздрогнул, когда заметил приближающуюся к нам громаду старого замка, чьи разрушенные укрепления зловеще поблескивали в свете луны, а в высоких черных окнах не было видно ни огонька.