Драма Мориарти: "Воля кукловода..." - страница 46

— Сделайте вид, что это были ваши мысли, а не мои, так что нам нужно поскорей… ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ!!!??? — взревела девчонка, когда поняла, что полностью потеряла внимание эльфа. «Гад, я что зря распиналась тут?» Он просто игнорировал ее, занимаясь своими делами. Бессовестными делами, между прочим:

— Я беру то, что мне хоче-ется и пригодится в пути.

— Серьезно?

— Не смотри на меня так, это компе-енса-ация за причиненный мора-альный ущерб. — нагло ответил Зев и продолжил собирать зелья и ингредиенты в найденную сумку.

«Мда, ну ладно я, всего-то книжку хапнула. Но он-то подчистую полки вычищает! К чему лишний вес? Ах, да. Зелья от мастера, и где записан их состав дроу не знает, поэтому берет образец. Что ж, его проблемы. Мне же нужно всего лишь пробудить в нем хоть какую-то толику совести. Не говорить же, что я в какой-то мере с ним согласна. Хах, “компенсация за моральный ущерб” — хорошо сказал!»

— Тоже мне! Нашелся юрист. Зевран! Это не компенсация, это называется воровство чистой натуры! Неужели тебе ни капельки не совестно, красть у пожилой дамы? — она осуждающе покачала головой.

— Пожилой говоришь? — дроу с терпел ее переход на личное обращение.

— Ну да.

— Хочешь сказать, что мы, за всё соде-еянное ею, не отплатим той же монетой? Добрая ты, мелкая. Даже сли-ишком.

— Но она же все-таки приютила нас и вылечила, должна же быть хоть какая-то благодарность с нашей сторо…

— И что? Теперь нам ей сапоги лизать в знак благода-арности? Пусть бла-го-да-рит своих че-еловеческих богов лишь за то, что мы ее всего-то обокрали по доброте душевной, а не спалили эту хату ко всем чертям!

Выплюнув сие ядовитые слова, темный замолчал. Повисла продолжительная пауза. Немного подумав, эльф вскоре снова подал голос, при этом сильно изменив интонацию.

— А ведь и вправду… что же это со мной? — поднявшись, он стал приближаться, положив руку на лоб в знак раскаяния. — Как, как говоришь, это слово зовется? С-совестью? У-у-у, душит, мучает она меня…, лучше оставлю это на месте, не возьму гре-ех на душу.

Мориарти ни капельки не поверила его очередной игре, уж сильно в ней слышался блеф. «Эк его перекосило.» Свои догадки она подтвердила, когда Зевран, как балерист на сцене Большого театра, пролетел мимо нее и направился в сторону темной каморки, не переставая то и дело завывать. Послышался грохот, кажется, там что-то уронили, далее — бумажные шуршания.

— Темный, чёй-т вы удумали?

*Шух. Шух.*

— Ку-ку, кто в теремочке живет? Кто-то в невысоком живет?

— О, Госпожа, я не-едостоин ходить по сей земле, ведь я вор! Жалкий воришка. — находясь во мраке, он всё продолжал играть роль — замученного совестью. — Ха, livona!

— Решил там молитвенник установить? Желаешь раскаяться, сын мой? — ждуще вопросила Валери.

— Не то, чтобы прям алтарь, но что-то всё же есть. И… если те-ебя это успокоит, обя-язательно, при случае, заскочу в ближайший храм, замолить многочи-исленные грешки! — раздалось где-то из глубины. А потом оттуда со скоростью самолета вылетел средних размеров мешок, и лишь затем выполз сам белобрысый, отряхиваясь. — Ну? И что ты стоишь, глазами хлопаешь, как тюфяк, увиде-евший золотые ворота? Давай, хватай сумку и засовывай туда вон те травки. Соби-ирая, можешь помолиться за меня, сестра!

— … — угнетающая тишина в ответ.

— Что??! Ну и чем тебе не угодила эта сумка? Она ж свята-ая! — сказал он насмешливо на очумелый взгляд. — Кстати, смотри, аккура-атней укладывай, не дай Лосс, помнё-ёшь стебель морики вечнозеленой! Иначе тебе придется еще и за себя песнопе-ения почитать.

На это действо Мориарти посмотрела на него, как на умалишенного, сбежавшего из психушки. «Какой странный дроу…»

— Я чет не догоню, ты в ванне на камнях умудрился поскользнуться и голову зашибить, или же где-то по пути непруха догнала?

— Не, это всё с детства. — нагло сообщили ей. — Соби-ирай, без лишних разговоров. На счет “мы должны поскорей уходить…” какого черта ты решила, что идешь со мной, а, прелесть моя? Тебя я не беру, вы посмотри-ите, что удумала! Будешь тут за хозяйством следить. Глядишь, бабка примет как за родную, да алхимии научит вскоре. Ве-едьмой станешь. Во, какая перспектива открывается!