Драматический взгляд. Пьесы - страница 13
: Сопли?! А кто отмахивался, мол все это советское дерьмо.
Даян: Передергиваешь! Я не отмахивался!
Элазар: А это дерьмо стреляет. А наши танки горят! А наши самолеты падают! А как насчет американского дерьма, которое у них тоже есть и тоже стреляет?! И на севере стреляет и на юге.
Голда: Как вы мне все надоели! Как мне все надоело!
Голда выходит на авансцену
Голда: Вы знаете, я всегда была феминисткой, даже с отцом поссорилась. Всю жизнь я доказывала, что женщины способны на все не хуже мужчин, особенно в этой стране. Я убеждала и спорила, со мной соглашались и не соглашались, а я снова и снова упорно долбила своё. Но лучшим доказательством была я сама, моя жизнь. Женщина во главе государства! Не какая-нибудь церемониальная королева, не яркая и бесполезная игрушка, а истинный руководитель страны, настоящий лидер. Или "настоящая" лидер? Почему мы не боремся с шовинизмом в грамматике? Но я отвлеклась. Постепенно, голоса скептиков стали слабеть, наконец они совсем пропали, и ты, казалось бы, уже могла торжествовать победу… Так почему же сейчас тебе так хочется спрятаться за какую-нибудь широкую мужскую спину. За этой спиной так легко и надежно и можно ничего не бояться. Наверное наконец проснулась в тебе женщина, простая киевско-тель-авивская баба, которая хочет тепла, уюта и надежности за мужниной спиной. А не поздновато ли, бабушка Меир? Или тебе просто хочется спрятаться, малышка Голда? Да, да, не лукавь сама с собой, госпожа, блин, Премьер. Ох как хотелось бы тебе зарыться сейчас с головой в одеяло как в детстве, закрыть глаза и верить, что ты в тепле и в безопасности. И пусть мужики сами разбираются. Это же их мужские игры, верно? Ну почему, почему, они замолкли и смотрят на меня? Чего они от меня ждут?
Комната управления
Голда: Так какова все же обстановка?
Стенографистка: (на телефоне): Кто-нибудь, кто-нибудь! Обстановка на Суэце?
Освещается задник
Первый: Лахцанит захвачен! Оркаль пал! Милано? Не знаю, что с Милано! Держаться, в бога-душу-мать, держаться! Сейчас подойдут танки!
Второй: Десант в тылу? Насрать на него! Наша работа здесь! Здесь! Мы все подохнем тут, но из форта не уйдем!
Первый: Танки горят! Все горят! Все! Мы остались одни!
Второй: Врешь! Арик прорвется, клянусь! Хоть на одном танке, хоть на одной гусенице, но прорвется!
Комната управления
Стенографистка: (на телефоне): Кто-нибудь, кто-нибудь! Обстановка на Голанах?
Освещается задник
Первый: Два снаряда на машину! И это все? А потом что? С голым хером против танков?
Второй: И снарядом, и руками, и зубами! И хером тоже, если у тебя на них стоит!
Первый: Откуда вы? Бейт-Шеан? По машинам. Нет, нет времени – по машинам!
Второй: Восемь? Мало! Мало! Все по машинам!
Комната управления
Элазар: Интересно, кто-нибудь из вас задумался о том, что будет после войны?
Даян: Ты что, Дадо, получил хорошие новости с фронта?
Элазар: Не то что бы можно было бы расслабиться, но я верхним чутьем чувствую… Сирийцы выдыхаются. Садат…не знаю…но чувствую близость перелома.
Голда: Я не собачница и не разбираюсь в чутье, но хотела бы тебе поверить. А почему тебя интересует что будет после войны?
Элазар: Ну…
Абба: Потому что, как всегда, нас ожидает наказание невиновных и награждение непричастных.
Даян: Ты это всерьез?
Абба: Где-то наполовину.
Голда: А Обри все делает наполовину.
Элазар: Но ведь кто-то должен будет ответить за ошибки! Если это были всего-лишь ошибки.
Даян: На что это ты намекаешь?
Голда: Мы все ответим.
Элазар: Меня не впутывайте. Я лишь выполняю приказы правительства.
Даян: Даже и не надейся отмазаться!
Элазар: Это ты мне? Да вас обоих будут судить как преступников, как убийц, наконец.
Голда: Ты меня с одноглазым не путай. Я не руковожу армией.
Даян: Ты руководишь страной. И это к твоему дому будут приходить вдовы и стоять молча. О нет, они не будут рвать на себе одежду. Они просто будут молчать. Представила? Как тебе такая перспектива?!
Голда: Не смей. Ты не имеешь права.
Даян: А ты пожалуйся Киссинджеру. Вот телефон, что же ты не звонишь?
Элазар: Оба вы хороши. Один видит обстановку в розовых очках…
Даян: Я признал свою ошибку, все слышали.