Драмы - страница 27

Броом уходит.

Кто такие?

1-й  о б о р в а н е ц. Дети счастливого случая и несчастного стечения обстоятельств. Гороховые шуты или шуты из гороха, перца, ослиной кожи, заячьего носа, птичьего слуха, рыбьей чешуи. Дворяне среди бродяг, бродяги среди дворян, старики среди младенцев, юнцы среди разбитых параличом, дураки среди умных, мудрецы среди глупцов.

К л е е ф. Немного вы о себе рассказали.

1-й  о б о р в а н е ц. Вы рассказали о себе еще меньше.

К л е е ф. Вы мои пленники, а не я ваш.

1-й  о б о р в а н е ц. О, если бы вы были нашим пленником, то через минуту на этом столе появились бы жареные куропатки, начиненные рублеными перепелками, фазаны в сливках, кабаньи головы, колбасы из молочных телят и прозрачный рейнвейн.

К л е е ф. Довольно болтовни!

2-й  о б о р в а н е ц. Правильно! Довольно болтовни, пора приниматься за еду.

К л е е ф. Кто такие?

1-й  о б о р в а н е ц. Не раньше, нем мейнхеер скажет, кто он и где бургомистр ван дер Верф.

2-й  о б о р в а н е ц. У нас к нему письмо.

1-й  о б о р в а н е ц. Тсс… ты.

2-й  о б о р в а н е ц. Зачем делать тайну, Тиль, когда ясно, что он и есть бургомистр! (Поет жаворонком.) Тивиль-виль-виль…

К л е е ф. Довольно паясничать! Где письмо?

1-й  о б о р в а н е ц (Т и л ь). Как, мейнхеер, пенье жаворонка вы считаете паясничаньем?!

2-й  о б о р в а н е ц. Да разве вы не знаете, что…

Т и л ь. Молчи, Ламме!

2-й  о б о р в а н е ц (Л а м м е). Ну, чего там! Ведь это и есть ван Верф — славный бургомистр непреклонного города. Он просто не знает еще условного знака гёзов. Когда, мейнхеер, вы услышите пение жаворонка, вам должно кричать петухом. Это значит, что идут патриоты и вы тоже патриот и готовы помочь нам. Спой ему нашу лесенку, Тиль!

Л а м м е. Теперь вы понимаете, как должно отвечать вам? Тивиль-виль-виль…

К л е е ф. От кого письмо?

Л а м м е (пожимая плечами и показывая на Тиля). Тивиль-виль-виль.

Т и л ь (желая, чтобы Клееф ответил ему условным знаком). Тивиль-виль-виль…

К л е е ф (оглядываясь, без всякого удовольствия). Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку!

Т и л ь. Вот так, мейнхеер! Письмо от самого принца Оранского.

К л е е ф. От Оранского?

Т и л ь. Мы идем из Дельфта. Принц побоялся послать это письмо с голубем. Чтобы нас не узнали, мы переоделись нищими и примкнули к вашим солдатам.

Л а м м е. Его зовут Тиль Уленшпигель, сын Клааса.

Т и л ь. А его Ламме Гудзак, по прозвищу Лев. (Разрывает на себе одежду, вынимает письмо и вручает его Клеефу.)

К л е е ф (отходит в сторону и про себя читает письмо). «…эти двое, мейнхеер Верф, мои верные люди, расскажут вам, что я снова собираю свое разбитое войско на помощь Лейдену… С горечью я узнал, что среди лейденцев есть люди, готовые продать религию и честь свою иноземцам. Случайно, через верных людей, стало известно, что член магистрата влиятельный купец Якоб Клееф состоит в переписке с Филиппом Вторым и его наместникам Реквезенсом, от которых он получил приказание тайно подготавливать в городе восстание, сея слухи и недовольство вашим управлением. Через подставных лиц он скупил все продовольствие и, создав голод, будет добиваться сдачи города. Сам он, как и всякий опытный шпион, предпочитает оставаться в тени…»