Дребезг Звёзд - страница 19

Общеукрепляющая, утром ободряющая, если жив пока ещё, — гимнастика — это, как известно, наше всё. Вообще парень всё чаще наблюдал такой парадокс: чем тяжелее был день, тем легче тебе следующим утром.

Почти всегда.

Голова ясная, как никогда, на душе — легко и просто, хочется жить и радоваться жизни, ведь пока ты жив — всё хорошо. А вот со смертью может наступить ряд проблем. Умирать — это гиблое дело, если тебе ещё есть, чем заняться. Что бы там ни происходило с тобой вчера, просто помни: сегодня может быть ещё хуже. Или лучше.

Он стоял на кухне и готовил завтрак, пританцовывая и напевая разные песни. Всё подряд, что шло в голову, от Высоцкого и Митяева до Шевчука и БГ, от «Bauhaus» и «Nirvana» до Дэвида Боуи и «The Doors». Ему было хорошо. Музыка — это отдых для души, Её слушают для создания определенного настроения, реже — в качестве пищи для размышления, а зачастую — и просто для того, чтобы дать себе отдохнуть и расслабиться. Ведь и вчера он слушал Летова, чтобы насытить себя так необходимой тогда безысходностью.

Жарилась картошка. Вы думаете, это так просто — вкусно пожарить картошку? Даже это, казалось бы, самое примитивное блюдо на самом деле целое искусство. Вот, например, масло должно быть чуть выше уровня дна сковородки. Так, чтобы ломтики картофеля не прилипали к металлу, но и не плавали в нём. Ломтики следует нарезать маленькие, но не шибко толстые и не совсем крохотные, чтобы они лучше прожарились. К тому же, следует не забывать перемешивать картошку, чтобы пища жарилась равномерно, со всех сторон. Ещё желательно посолить: две-три щепотки будет достаточно. А если в наличии ещё и специи — тогда и вовсе прекрасно. Пряности ценились всегда и везде во все времена. Но самое главное в процессе готовки — это делать всё с любовью, оставить всё негативное за порогом кухни, потому что еда — это то, без чего не сможет прожить ни один человек.

Хороший завтрак — залог удачного дня, и Сон любил готовить.

«Любой повар, — думал он пока стоял за сковородкой и в очередной раз перемешивал шипящую картошку, — гораздо больший творец, чем все поэты, художники и музыканты вместе взятые. Потому что искусство высокого духа — оно может быть понятно далеко не всем людям. А повар — он на то и повар, чтобы насытить своим творением человеческое нутро. Его искусством способен насладиться всяк и каждый, и никто никогда не уйдёт обиженным. Хорошо готовить — это тоже искусство, и если человек смеет называть себя творцом, то в первую очередь он просто обязан уметь сотворить вкусный и питательный завтрак».

Сон признавал, что был никудышным поваром, но он старался. Да, частенько картошка подгорала, или — напротив — недожаривалась. Но с каждым разом процесс занимал всё меньше и меньше времени, а еда становилась лучше.

«Умение приходит с опытом, — утешал он себя, если что-то не получалось. — Умение приходит с опытом».

Пока картошка прожаривалась, появилось немного времени вылезти в Сеть: проверить, что там да как. Ноутбук стабильно не выключался, так что Сон был постоянно онлайн, даже если сам в этот момент находился вне дома.

Лучшая форма невидимости в Сети — это постоянное в ней присутствие: никогда не знаешь, действительно ли человек сидит у монитора, или же куда-то отлучился и вернётся нескоро, потому Сон был в Сети всегда, чтоб его лишний раз не беспокоили.

Подсели к ноутбуку. Подождали, пока бедная машинка придёт в себя — вечно она перегревается и тормозит. Водим мышкой по экрану в ожидании чуда. Чудо свершаться не спешит: рабочий стол всё так же статичен и показывает нам обои с размазанными по всему экрану различными цветами, создавая тем самым некий психоделический узор. Где мышкой ни кликни — ноль эмоций.

О, наконец-то всё снова работает.

Сон усмехнулся и ласково погладил монитор, приговаривая, какой хороший, миленький и добрый его старичок-ноутбук. Каждая вещь обладает душой. Это не правда, но Сон верил в это, а потому со всеми вещами в своём доме вел постоянные диалоги, делился с ними радостями и печалями. А компьютер порою и вовсе заменял ему брата. А что делать, когда живому хочется ласкаться, обниматься и общаться, а вокруг — ни души.