Древняя Русь и Скандинавия - страница 48

Сбор даней-податей был прерогативой киевских князей. Процедура сбора даней получила название «полюдье» и подробно описана Константином Багрянородным. По осени киевский князь со своей дружиной («всеми росами») выезжают из Киева, посещают подвластные им «славинии» (перечень «славиний» близок составу подчиненных Олегом племен), где собирают дань. Реконструкция маршрута полюдья согласуется с названными Константином «славиниями», а также с археологически исследованными крупными дружинными стоянками («погостами») типа Гнёздова, Тимерева, Шестовиц и др.: начинаясь в Киеве, он шел вдоль западного берега Днепра через Искоростень, племенной центр древлян, и Любеч вплоть до Смоленска (Гнёздова), где поворачивал назад и продолжался по восточному берегу Днепра через земли радимичей и северян. Примечателен тот факт, что полюдье охватывает лишь те территории, которые были присоединены Олегом после его вокняжения в Киеве: земли же племен, входивших в «Славию», исключены из системы полюдья, и дани там, очевидно, собираются иным способом.

В социально-политической структуре формирующегося Русского государства доминировала русь – новая военная аристократия, по преимуществу скандинавского происхождения, во главе с великим «руским» князем. Она осуществляла верховную власть над славянским населением, которое образовывало «славинии» (племена, племенные союзы) и рассматривалось как «пактиоты» (зависимые союзники, данники) руси. Однако русь быстро интегрировалась в восточнославянское общество. Уже отмечалось, что внешняя и внутренняя политика Олега, первого «руского» князя, была – вне зависимости от субъективных намерений самого Олега – общегосударственной, направленной на консолидацию и укрепление подвластных ему земель, а не преследовала, как характерно для викингских походов, целей личного обогащения. Еще показательнее быстрое усвоение скандинавами восточнославянского языка. Не позднее середины X в. (а вероятно, и значительно раньше, уже в конце IX в.) русь становится двуязычной: приводимые Константином Багрянородным названия Днепровских порогов на двух языках, «по-росски» (на древнескандинавском языке с древнешведскими элементами) и «по-славянски», сообщены ему информатором, принадлежавшим, очевидно, к числу тех самых росов, которые плавали в Византию и заключали договор 944 г.

Для новой военной аристократии была характерна смешанная, впитавшая разноэтничные признаки культура, получившая наименование дружинной. Наиболее ярко выраженным компонентом этой полиэтничной культуры является скандинавский, представленный погребальным обрядом, оружием, украшениями. Но наиболее важной ее характеристикой является не этническая принадлежность, а социальная маркированность. Разнообразное оружие, богатые украшения, останки коней, пышность ритуала, зачастую связанного с культом Тора, указывает на ее принадлежность новой военной аристократии Древнерусского государства. Дружинная культура выделяла на первый план социальный статус погребенного. В рамках дружинных погребений выделяются особо богатые захоронения и захоронения относительно бедные, свидетельствующие об иерархизации военной верхушки. Включение большого числа разноэтничных элементов подчеркивало ее несвязанность с племенными традициями, противопоставленность им. Дружинная культура ставила ее носителей вне и над племенной организацией, изолировала военную аристократию от общества и подчеркивала ее принципиальное отличие от старой племенной знати. Одновременно она знаменовала зарождение нового типа самосознания, надплеменного и более открытого для культурных и религиозных влияний.

(Впервые опубликовано: Четвертий мiжнародний конгрес українiстiв. Одеса, 26–29 серпня 1999 р. Доповiдi та повiдомлення. Iсторiя. Одеса; Київ; Львів, 1999. Ч. I: Вiд давнiх часiв до початку XX ст. / Я. Iсаевич. С. 13–20)

Е. А. Мельникова

Первые памятники национальных историографических традиций раннего средневековья, так называемые варварские истории