Дрезденская картинная галерея - страница 15
Ян Вермер Дельфтский — крупнейший мастер нидерландской жанровой и пейзажной живописи.
Картина «У сводни» — одна из многих работ художника в жанре бытовой сцены. Как почти всегда в искусстве малых голландцев, сцена заключает в себе аллегорический смысл. В данном случае, как и у Рембрандта в его автопортрете с Саскией, сюжет восходит к евангельской притче о блудном сыне. У Вермера откровенный эпизод изображен в борделе со всеми атрибутами развратной жизни: монета, которую кавалер предлагает даме (плата за продажную любовь), бокалы вина в руках женщины и кавалера слева, гриф, вероятно, лютни, вносящий в обертоны смыслового содержания картины аллюзию на музыку, прочно ассоциирующуюся с любовью. Художник средствами живописи передает содержание мизансцены, являющей зрителю, можно сказать, театральную сцену с живыми и ясными диалогами. Кавалер слева, обращающий свой взгляд к зрителю, как бы приглашает принять участие в пирушке.
Мотив письма часто встречается в картинах Вермера и всегда воплощен в образе героини, читающей послание от возлюбленного, который находится далеко от нее.
Примечательно, что на представленном полотне художник планировал изобразить амура с письмом. Об этом свидетельствуют проведенные исследования работы в рентгеновских лучах, которые проявили рисунок амура. Таким образом, символическое значение всей сцены не подлежит сомнению. Исследователь Норберт Шнейдер даже увидел в натюрморте и смятой скатерти на столе символы нарушенного обета супружеской верности и внебрачных отношений. Яблоки и персики являются аллюзией на библейскую историю грехопадения.
Почти в одно время с Рембрандтом творил другой замечательный голландец — Якоб ван Рейсдаль — величайший мастер пейзажа, работы которого отличаются не только высоким мастерством, но и глубоким философским содержанием.
Пейзажи мастера насыщены драматизмом и философскими раздумьями. Именно эти черты творчества с исключительной силой проявились в наиболее сложном и трагическом произведении «Еврейское кладбище». В его основу положено изображение одного из уголков реально существующего старинного еврейского кладбища, расположенного недалеко от Амстердама. На заднем плане — развалины старой синагоги, действовавшей вплоть до 1675 и разрушенной ударом молнии. На переднем — несколько мраморных надгробий, одно из них принадлежит бывшему личному врачу французского короля Генриха IV, второе — главному раввину Амстердама, а третье — какому-то состоятельному горожанину.
Картина выполнена в темных сине-зеленых тонах, фон создает грозовое небо со зловещими, низко висящими тучами. Точно передана тяжелая кладбищенская тишина, вековая скорбь пронизывает каждый уголок. Возникает чувство неотвратимости смерти, кратковременности и тщетности земного существования. Вольфганг Гете назвал Рейсдаля поэтом и мыслителем. Эфемерность человеческой жизни подчеркивается буйством растительности, могучими деревьями, вечностью природы…
При жизни художника картина называлась «Аллегория жизни человеческой». Примечателен выбор сюжета: почему для выражения своего миропонимания автор отобразил именно еврейское, а не более близкое ему протестантское кладбище? Почему именно этой работе художник удел ил такое исключительное внимание? Кроме многочисленных подготовительных зарисовок Рейсдаль сделал два законченных варианта произведения: дрезденский (1650–1653) и детройтский (1660). Никаких объяснений этому художник не оставил.
Думается, что философское содержание картины «Еврейское кладбище» было навеяно мастеру чтением Экклезиаста. Эта книга оказала на него очень сильное впечатление. Изображение ручья, бурлящим потоком бегущего между камней, связано с чтением Ветхого Завета. В книге пророка Исаии сказано: «Вода, особенно „живая“, бьющая ключом, символизирует жизнь и счастье».
