Друг детства - страница 20

Стюарт не пытался оправдываться. Его отрешенное спокойствие удивляло Розлин еще по дороге в больницу.

— Ну, что, молчишь? — Стюарт поморщился, услышав, как низкий голос отца предательски дрогнул. — Ты, кажется, собирался что-то сказать?

— Ты видел маму?

Мартин Роули снова сел и закрыл лицо руками.

— С ней сейчас врачи.

Розлин подошла к Стюарту и взяла его за руку.

— Ему легче, когда можно кого-то обвинить, — мягко сказала она.

Стюарт посмотрел на их соединенные руки, а потом ей в глаза.

— Я знаю.

Ей было невыносимо видеть его застывший, потухший взгляд. Она стала поглаживать большим пальцем его ладонь.

— На самом деле он так не думает.

— Ну конечно думает, это же правда!

Презрение к себе, прозвучавшее в голосе Стюарта, резануло ей слух. Она готова была расплакаться от бессилия при виде страданий человека, который был ей так дорог. Первым ее побуждением было броситься ему на шею, но она сдержалась.

— Жалея себя, ты не поможешь маме, — тихо сказала она.

— Побудь с моим отцом, — попросил Стюарт.

Ей хотелось крикнуть, что она хочет помочь ему, но она просто сказала:

— Стюарт, ему нужен ты.

— Я так не думаю, — с горечью произнес Стюарт.

— А я знаю, что это так, — твердо сказала она. — Прошу тебя, Стюарт. — Он встретил ее умоляющий взгляд с показным равнодушием, но Розлин знала, что в душе он очень страдает. И тут ее осенило:

— Ты что, так боишься, что он от тебя отвернется?

— Ничего я не боюсь! — вспылил Стюарт.

— Так проглоти свою дурацкую гордость, не дай ей встать между вами.

Его губы медленно, как бы нехотя, дрогнули в улыбке.

— Ты всегда была занозой!

— Ну, давай же, — Розлин легонько подтолкнула его к отцу. — Не дрейфь. В худшем случае тебе расквасят нос, велика важность…

Но до этого дело не дошло. Стюарт сел рядом с отцом и тихо заговорил. Через некоторое время плечи Мартина стали вздрагивать. Обняв старика, Стюарт послал Розлин благодарный взгляд, и она вдруг поняла, что этот человек ей не просто дорог. Она его любит.

Это открытие поразило ее не так сильно, как можно было ожидать. Вероятно, в глубине души она давно знала правду и именно поэтому не только не спешила искать спутника жизни, но и противилась тому, чтобы узаконить отношения с Кевином.

— Могло быть и хуже, — сказала Розлин и поморщилась от банальности собственного высказывания.

Раньше они со Стюартом могли подолгу молчать, не испытывая неловкости, но теперь все изменилось. Всякий раз, глядя на него, Розлин боялась, что он сумеет прочесть ее мысли. Но ей не нужна была его жалость, а значит, он не должен узнать о ее чувствах.

Стюарт кивнул.

Когда они отъезжали от больницы, им навстречу потянулась вереница машин.

— Это что, дневная смена? — Стюарт посмотрел на часы. — Я потерял счет времени. Наверное, пора тебя покормить.

— Мне все равно. Видишь, как со мной легко?

Его губы дрогнули и вдруг сложились в усмешку.

— Легко? Большую часть времени с тобой чертовски трудно, но дело того стоит.

Розлин решила не придавать его словам особого значения.

— Можешь просто высадить меня у папиного дома.

Она надеялась, что отец еще спит. Если он увидит, как дочь вылезает из машины Стюарта, то просто взорвется.

— Думаешь, это не опасно? А вдруг у Дика наготове дробовик? Давай лучше поедем к моим родителям, и я приготовлю тебе что-нибудь поесть. Я все равно обещал привезти отцу смену одежды и бритвенные принадлежности.

Розлин посмотрела на его суровый профиль. Стюарт выглядел так, будто не спал несколько суток.

— Ему нужно отдохнуть, да и тебе тоже.

— Он сейчас не уедет из больницы.

— Я знаю, — тихо согласилась Розлин и призналась: — На самом деле я действительно проголодалась.

— Еще бы. — Стюарт поморщился, вспоминая ее приступ рвоты.

— Врачи говорят, что терпеть осталось недолго. — Розлин искренне надеялась, что так и есть. — Утром я ем много, чтобы компенсировать потери. Ребенку это не вредит, я спрашивала.

— Я думал не о ребенке.

— Ой, прости, я такая тупая.

— Как пробка.

Нежность, которую Розлин успела увидеть в его взгляде, подействовала на нее как-то странно. Ее сердце вдруг сбилось с ритма. Только без глупостей, не надо усматривать за его дружеским участием нечто большее, строго сказала она себе.