Другие женщины: эволюция женского начала. - страница 3

Возможно, прежде чем предлагать новое или менять существующее положение вещей, следует изучить, с чем мы имеем дело. Совершенно необходимо сказать о существовании тайного женского знания и о формах его проявления в мире; между случайным характером этих проявлений, сходным с едва различимым воспоминанием или представлением о женской сущности, и связным описанием принципов женского существования лежит огромное пространство, полное лакун и безмолвия.

Исключительно поэтому задуман этот труд, более направленный на размышления, чем на прокламации и декларации.

NB. Тех, кто знаком с восточной традицией и ее описанием проявления женского принципа, прошу не торопиться с суждением; моей целью является рассмотреть проявление женского начала в традиции западной, которая в силу самой своей истории ставит акценты несколько иначе.

0.1 Не в порядке важности, а исключительно в своей событийной последовательности, начнем перечень черт глубинной женственности с того, что принято называть наивностью. Вместе со своими синонимами — невинность, неискушенность, доверчивость, безрассудное, чуждое расчетливости, ожидание чуда.

Наивность является изначальной точкой отсчета женской эволюции; неискушенность является природной склонностью к естественному участию в естественном протекание жизни, доверчивость является отражением любви мира, предназначающего каждую женщину к творению и поддержанию жизни.

0.2 Наивность противоположна искусственным построениям ума. Все, что является расширением существующего физического мира, конструкцией, основанной на изначальных измерениях и расчете, есть принадлежность созидательного мужского начала. Женское, в этом смысле, покоится в своей самости, как Природа, как Земля, его задачей не является создание новых форм и усложнение их, но поддержание искры жизни, мерцающей с момента сотворения мира. Удовольствие, которое доставляет женщинам той или иной эпохи овладение логикой, математикой и другими строительными науками, показывает, насколько эволюционировала женская часть общества той эпохи. Небольшое количество мужчин, получающее удовольствие от женских искусств, показывает, насколько сложнее мужчинам эволюционировать до всеобъемлющей полноты. Это, однако, тема для другого исследования.

Будучи противоположной развитому в своих конструкторских возможностях уму, наивность может быть названа, недалеким общественным суждением, глупостью. В мифах общества, ориентированного на волю и интеллект, наивность прощается только молоденьким девушкам. Однако, именно в этом пункте легкости восприятия мира, не отягощенного размышлениями и сомнениями, женщина готова порвать с тесными рамками материального мира, совершить тот прыжок навстречу свободе, который является привилегией любого человеческого существа.

0.3 Скованность физической необходимостью предполагает необходимость здравомыслия и практицизма, прямо противоположных доверчивой и бескорыстной наивности. Храня тайну женской природы, женщины не сговариваясь участвуют в этой игре. Не следует думать, что практические взаимоотношения с миром являются для подлинных женщин чем–то большим, чем игрой на чужом поле — впрочем, иногда сыгранной безупречно. Если бы это не было игрой и женщина находилась на позициях интеллектуального и волевого овладения миром всей своей душой, не скрывая в ее тайниках тайного знания о своем, ином, месте в мире, женщина превратилась бы в мужчину, забыв о своей врожденной способности направлять течение мира в нужную сторону безнасильственно, сливаясь с ним .

0.4 Я стараюсь не дискутировать о мужчинах и особенностях их эволюции, поскольку не могу быть участником этого процесса, а лишь наблюдать его снаружи. Наблюдая его, могу лишь догадываться, что путь этой эволюции происходит другими способами и проходит через другие точки, в целом похожие, но не идентичные процессу женского роста и развития. Возможно, я не слишком ошибусь, если в параллель женской наивности и проистекающей из нее безрассудному доверию поставлю такое свойство мужской энергии, как интеллектуальное беспокойство.