Другой сценарий - страница 4

Поймал себя на мысли, что думаю о чем угодно, но не о главном. То есть о том, что со мной. И что делать.

Плеснул себе в лицо воды из под крана. Буду исходить из того, что это все реально. И соответственно действовать. Тем более что я отлично все помню, как выяснилось. Нужно подумать и сваливать, как минимум, из Выру. Вышел из сортира, и пошел к вокзалу с незамеченной раньше табличкой Võru. Только сейчас сообразил, что воздух пахнет мгновенно узнаваемым ароматом ж/д. Шпалами, дымом, и еще чем то, свойственным только железной дороге. За ж/д путями забор. За ним виднеются желтые корпуса армейской учебки.

Дедок – спаситель сидел на скамейке в торце вокзала. Подошел к нему, достал сигареты «Румба», что я купил специально для возвращения из армии. Уселся и закурил.

– Не пойму, ты дембель, или в отпуск?

– Дембель, дембель.

– Непонятный ты. Дембель бы выпил. Отметить то надо?

Я подумал, что не самая плохая идея. Так-то, лучше бы кофе с коньяком. Но вокруг – Советский Союз. И то и другое – в ресторане и с трудом. И где тот ресторан? И кто пустит рядового в ресторан? А здесь, на вокзале, нет даже буфета. Да если бы и был, то вряд ли мне налили бы нормальный кофе. А коньяк там и не водился.

– А купить-то есть где?

– Да вон магазин, наискосок – оживился дед. – хочешь, сбегаю?

Из внутреннего кармана кителя достал военный билет. Из него – пятерку.

– На водку хватит?

Вроде бы пять тридцать, стоила бутылка, когда я уходил в армию. Пока служил, генсеком побыл Андропов, снизив цену до четырех семидесяти.

– Если не хватит, я добавлю, – засуетился дед. И бодрой рысью направился к магазину. А я задумался.

В прошлый раз я, через час, уехал на местном поезде в латвийский Валмиера. А оттуда, на электричке – в Ригу. Поезд в Питер идет глубокой ночью. Как, впрочем, и на Ригу. Маршрут я, тогда выбрал неудачно. До города Кропоткин, на Кубани, я добирался почти четверо суток. Около суток проболтавшись в Москве. Встал и опять зашел в вокзал. Закрытые кассы, тишина и покой. Ни одного человека. Посмотрел расписание. Ну да. Ночью поезда на Ленинград и Ригу. Местные поезда – в Цесис, Тарту, Печеры. Ближайший- в Валмиера. В Тарту- в восемь вечера. В Печеры – по утрам, уже опоздал. Да и не поеду я туда. Хе. Между мной и Питером Чудское озеро. И его можно обогнуть или через Псков, или через Нарву. Кажется, я понял, как будет лучше всего.

Вернувшись на скамейку, застал деда, исполненного нетерпения. Соблюдая алкогольный кодекс, он ждал моего появления, чтоб налить. Увидев меня, молча наполнил, и протянул граненый стакан.

– С дембелем!

Хмыкнул, взял, отпил треть. Вернул ему.

– Больше не буду. Лучше скажи, где тут у вас автобусный вокзал?

– А вот туда идти, вдоль озера все время прямо. А на площади повернешь направо.

– Ну, бывай, дед.

– Еще выпьешь?

– Не, пей сам, за мое здоровье.

Шагая по весеннему тротуару маленького эстонского городка, я злился. Несмотря на алкоголь, что теплом растекся по телу. Как меня угораздило? Да и попал я – лучше не придумаешь. Нищий дембель, без всяких перспектив. И что делать?

Снова все по-новой? Все так же, все то же? Да пошло оно все в задницу!

Как то кончился во мне запал. Жизнь потрачена, что бы понять то, что другие знают с детства. Здесь никому не нужны такие как ты. Свободные и независимые. Тебе не простят отсутствие завуалированного холуйства, которое почему то называют патриотизмом.

Вспомнил говнюка, что мне хамил у меня же в кабинете. Вот он – народный герой! Отобрал у частника предприятие, и через это пострадал! А уж то, что он кроме пистолета в руках и не держал ничего – не влияет. И вообще, очень любят у нас вот этих, защитничков. Как беда какая, они сразу скулят- народ богоносец, выручай! А в мирной обстановке они- герои, и им – все должны. Хотя, словив в табло, заткнулся и растерял весь гонор.

Смешно это все. Жалко людей, искренне радующихся, что Юкос, к примеру, отобрали. И возмущенных тем, что бензин дорожает. Действительно, в чем связь?

Все же было уже решено! Уже осталось только улететь. А сейчас, в восемьдесят четвёртом, из Союза и не улетишь. Погранвойска следят, чтоб народ не разбегался. Тюремная охрана, блин.