Другой взгляд - страница 7

— Я не воровать сюда пришла, отдай сумку, там только мои вещи, — задергалась девчонка, еле удержал, пришлось посадить на кровать и привязать к железной быльце — так понадежней будет.

— В камере разберемся твои вещи или нет. А вот это тоже твоё? — я достал из сумочки флакон с каким-то зеленым зельем, пахнущим то ли сеном, толи навозом.

— Да мое. Я давно заказала это у лекаря, сегодня он должен был мне его отдать, — девушка гневно уставилась на меня.

— Что это?

— Не твое дело, — и обиженно надула губки.

— Еще как мое. Что это?

— Обезболивающее, — процедила сквозь зубы воровка.

— Неправда, я знаю как выглядит обезболивающее и это не оно. Придется все же вести тебя в участок.

— Неужто травником заделался? — повысила голос и, опустив глаза, сказала: — это правда обезболивающее только очень сильное.

— Для чего оно тебе? — на больную не похожа, наоборот, даже на очень бодренькую, так руки мне исцарапала, что аж кровь выступила.

— Если я скажу, что пью его раз в месяц, это тебе о чем-нибудь скажет?

— Нет.

— Ну, хорошо. Сейчас я тебе объясню, чем отличаются мальчики от девочек, но сокращая многочасовую лекцию, перейдем сразу к женской физиологии, а если быть точнее к её ежемесячным радостным дням …

— Спасибо, не нуждаюсь.

— А раз не нуждаешься, тогда развяжи, — потребовала она. — Развяжи и я, так уж и быть, покажу тебе улику, которую я нашла, а твои разгильдяи прошляпили.

— Сначала покажи.

— Сначала развяжи.

Ой, ну детский сад какой-то, пришлось развязать.

— Спасибо, смотри, — и она встала на четвереньки, усмотрев что-то под кроватью. Я полез следом.

— Вот, — уже под кроватью она указала на маленький предмет.

— Что это? Крючок?

— Да. Знакомо?

— Вроде нет, а тебе? — хотя что-то в памяти промелькнуло. Девушка растянулась в улыбке.

— Видимо лекцию о женской физиологии ты только в устной форме знаешь. Это крючок от женского корсета, причем не из дешевого. И видимо красного.

— Не твой ли. Сама, небось, и подбросила.

— Увы, шериф ваше внимание, как ни странно, больше привлекла моя сумка, чем мой бюст в черном корсете и он на завязках. И не просите не покажу. Да и красный цвет терпеть не могу.

— Для меня преступник не имеет пола, — с чего-то вспылил я. — А вещественные доказательства я забираю. И за помощь следствию, так уж и быть, отпущу тебя, как только удостоверюсь, что ничего в доме больше не пропало. Возомнят тут всякие о себе, детективов строят.

— А что, хорошей я была бы помощницей? Помощница городского шерифа — хорошо звучит, — и сделала такой мечтательный вид.

— Упаси Боже работать с напарником-женщиной. — фыркнул я, надеясь, что даже в самом страшном сне не приодеться такое пережить. — Вы ж все до жути эмоциональные, вредные и сопливые, как кровь видите, так сразу в обморок падаете.

— Да вы, как я посмотрю, женщин совсем не любите. Вот же мужчины пошли, а ведь мне казалось, мы с тобой при прошлой встречи неплохо сработались, — и такой взгляд на меня кинула, что я резко вспомнил и нашу прошлую встречу, и поцелуй, и тот факт, что мы снова под кроватью. Кашлянул и хотел было возразить, но она отвернулась и указала в дальний угол.

— Смотри? Еще один крючок.

Я присмотрелся, но ничего не увидел и не нащупал.

— Где ты уви… — обернулся и в пустую спальню уже закончил: — увидела как же. Вот дурак.

Идти сегодня к мастеру Дирку, который хорошо разбирался в швейном ремесле, не было смысла, так что к нему я направился рано утро.

— А ты не первый, кто сегодня интересуется такими крючками, — ухмыльнулся мастер. — Заходила девушка и описала мне такой же крючочек, я ей сказал тоже самое: красный корсет покупала жена купца Шелдона. А что, она что-то сделала? — и нагнувшись по-заговорщицки — Это она травника грохнула? Поговаривали, что когда её муж уезжает, то она к травнику заглядывает.

— Да-а, а не знаешь, может он и сейчас в разъездах?

— Так вон три дня назад на торги уехал в Корник.

— А где живет, скажешь?

— Скажу, — таким довольным тоном мне еще ни разу дорогу не объясняли. Потом рассказывать будет, как помогал самолично преступницу ловить.

По указанному адресу действительно проживал купец, жена которого поливала цветочки в довольно таки богатом дворе. По её словам я выяснил, что мужа в городе уже несколько дней как нет, а она сама на момент убийства была у соседки в гостях, о чем подслушивающая соседка и подтвердила из высоких кустов можжевельника. Но на вопрос были ли у неё отношения с травником, оскорблено заявила, что это клевета и что мужу она своему никогда не изменяла. На что из тех же кустов раздался неудержимый громкий смех.