Друзья зовут меня монстром - страница 4

— Я знаю, что могло бы помочь вам, — повторила миссис Ха. — Честный труд.

Мы дружно застонали.

— Я даю вам шанс, — продолжала она. — Можете оставаться на два часа после занятий каждый день в течение недели…

Мы застонали еще громче.

— …Или же выполнить какие-нибудь общественные работы, — закончила миссис Ха.

Мы уставились на нее, как бараны на новые ворота. У меня возник внезапный порыв выхватить свой собачий свисток и взметнуть шторку еще раз.

— У меня есть для вас троих подходящая задумка, — проговорила миссис Хардести. — Это на пустыре возле моего дома. Можете прийти в субботу.

— Я не могу, — сказал я. — Папа берет меня на большую компьютерную выставку. Я…

— Я не могу, — сказала Дейзи. — У меня как раз урок тенниса и…

— В субботу, — гнула свое миссис Хардести. — Без отговорок.

Позади нас послышался кашель. Обернувшись, я увидел вошедшего в класс мистера Вонга.

Мистер Вонг — наш новый директор. Видок у него чудной. Он не старый, но обвислые щеки и выпученные глаза придают ему сходства с лягушкой. Держу пари, в школе он носил кличку «Лягушонок» или «Жабик».

Он носит темные костюмы в полосочку с белой рубашкой и темным галстуком. Росточку он мелкого. Но говорит утробным низким басом. Прямо как лягушка-бык.

А вообще он дядька ничего.

Нашего старого директора мы и не видели толком. Он безвылазно сидел у себя в кабинете. А мистер Вонг ходит по коридору, такой всегда приветливый, всем дает пять. Он любит с нами общаться.

Мистер Вонг увлек миссис Хардести в сторонку и спросил, в чем дело, не переставая поглядывать на нас. А миссис Хардести с кислой миной все время тыкала в меня длинным костлявым пальцем.

Я не слышал всего разговора. Но слышал, как мистер Вонг сказал:

— Сдается мне, вы к ним слишком строги. Ну подумаешь, пошалили маленько.

Говорю же, Вонгстер — мужик что надо.

Но миссис Хардести знай себе качала головой, отчего ее перистые волосы колыхались. Наконец, мистер Вонг пожал плечами и отступил назад. Плетью обуха не перешибешь.

Миссис Хардести повернулась к нам.

— В субботу жду вас троих на общественные работы к двум часам дня. Отговорки не принимаются. Встречаемся у моего дома.

Она вернулась к своему столу и стала складывать бумаги.

Мистер Вонг подошел к нам.

— Я живу с ней по соседству, — прошептал он. — Зайду проведать, как вы там.

Он повернулся и покинул класс.

Мы принялись жалобно переговариваться.

— Слушайте сюда, — сказала миссис Хардести. — Это важно. Раздобудьте к субботе рабочую одежду. И советую принести затычки для носа.

Как-как? Затычки для носа?

Что же она заставит нас делать в субботу?

Суббота, по идее, должна была стать для меня радостным днем. Папа обещал сводить меня на компьютерную выставку в конгресс-центре. Я ждал этой выставки целый год.

Но где я оказался в субботу? Стою с Дейзи и ДеУэйном позади дома миссис Хардести.

День выдался ясный и теплый, несколько пушистых облачков плыли в голубом небе. Только меня ничто не радовало.

Я был зол, как тысяча чертей. Хотелось запрокинуть голову и реветь, реветь, а потом запустить чем-нибудь в окно миссис Хардести.

Вместо этого я вместе с друзьями последовал за нею к заброшенному пустырю. Теплый воздух начал попахивать — отвратный такой запашок, тошнотворный. Училка остановилась перед мусорным контейнером. Здоровенным мусорным контейнером, от которого вонища шла до небес.

— Я хочу, чтобы вы перерыли мусор, — сказала миссис Хардести, — и извлекли все банки и бутылки, которые можно будет сдать.

— Э-э-э! — в ужасе отшатнулся ДеУэйн.

— Прошу прощения? — воскликнул я. — Вы хотите, чтобы мы забрались в мусорку?

— Мне кажется, я выразилась совершенно ясно, — ответила миссис Хардести.

Дейзи зажала нос. Лицо ее малость позеленело.

— Это и есть ваши исправительные работы, — сказала миссис Хардести. — Полезайте. Поройтесь в мусоре. Разыщите все банки, жестянки и бутылки, что там есть.

— Но воняет же! — вскричал ДеУэйн. — Там тухлятина. Омерзительно!

Миссис Хардести раздала нам по лопате на длинной ручке.

— Доброй охоты, — пожелала она.

— Но… но… — выдавил я.

Она порысила к дому.

Мы втроем переглянулись. Разве у нас был выбор? Едва ли.