Дубовые листья. Хорошо рожок играет - страница 4
Тем самым писатель как бы говорит, что сила и ловкость, умение метко стрелять из ружья или разжигать с одной спички костер под дождем — дело наживное. Самое же главное, основное в человеке — его духовное богатство, сила убеждений, активность жизненной позиции.
Деревенский школьник Петька Теряев из повести «Хорошо рожок играет», становящийся на лето одним из подпасков деда Авдея Прошечкина, не умеет так ловко владеть кнутом, как Митька Савкин, работающий с Авдеем уже не впервые. Но Митька перенял от Прошечкина и другое: халтурное отношение к работе. Он может, ради увеличения привеса телят, допустить потраву посевов в соседнем колхозе или, ради «левого» заработка, закрыть глаза на присутствие в общественном стаде частного скота. А вот Петька ни сам не может работать нечестно, ни видеть, как ловчат и обманывают другие. Вместе с Андрюхой Сергачевым и Вовкой Костылевым он объявляет непримиримый бой лени, корыстолюбию, лжи деда Авдея. И сколь ни хитер старик, ребята оказываются сильнее. Не только сами не поддаются влиянию Прошечкина, но вырывают из-под этого влияния и своего товарища Митьку Савкина. Потому что на стороне их сама правда, честный, нравственно чистый советский образ жизни.
Символично, что после отстранения от должности пастуха Авдея Прошечкина, унесшего с собой свой пастуший рожок, ребята выгоняют стадо под звуки пионерского горна. И по-новому прочитывается название повести. Действительно, хорошо рожок играет… Но не тот берестяной, в пении которого нам как бы слышатся теперь отзвуки ветхозаветной собственнической «морали» Авдея, а пионерский, звучащий открыто и гордо.
Повести «Хорошо рожок играет» и «Дубовые листья» были удостоены премий на Всесоюзных конкурсах на лучшую детскую книгу. В них воплотились лучшие стороны писательского таланта А. Мусатова. Знание сегодняшней деревни и понимание души сельского подростка. Любовь к природе и человеку. Непримиримость к любым проявлениям паразитизма и собственничества. Умение жить заботами завтрашнего дня. И способность увлекательно рассказывать о том, что никогда не оставляло писателя равнодушным.
Игорь Мотяшов
ДУБОВЫЕ ЛИСТЬЯ
Ушел лосенок
Денис Полозов осторожно взглянул в зеркало.
Из туманной дали на него смотрел рослый паренек, которому вполне можно было дать лет шестнадцать. Хотя ему, между прочим, нет еще и полных пятнадцати. Паренек смотрел настороженно, цепкие главки щурились. Такого не застанешь врасплох.
Он оглянулся: в углу комнаты, на кровати, спал отец. С этой стороны ничего не грозило. Время-то всего половина пятого. Денис подошел к двери в соседнюю комнату, прислушался: мертвая тишина, во всем доме спят!.. Заглянул на всякий случай в открытое окно: тоже сонное царство, никто не подглядывает. Старый Валет развалился у забора, вытянул мохнатые лапы, дрыхнет, греется на жидком, слабеньком еще солнце. Старый-старый, а зайди кто чужой, сразу забрешет…
Из сарайчика выглянул петух, писаный красавец. Это было хуже. Петух недаром прозывался Голосина. Он неторопливо, важно вышел во двор, постоял в раздумье, поерошил перья, вздрагивая пышным хвостом. Все его повадки известны. Сейчас он двинется на небольшую утреннюю прогулку. Вроде на зарядку. Где клюнет, так для видимости, где вытянется во весь рост, вызывая па бой любого встречного или просто хвалясь своей красотой. Но тишина, безделье, отсутствие привычного поклонения и восторгов подопечных кур скоро ему наскучат. И тогда, царапая когтем еще прохладную землю, наклоняя просвечивающий на солнце розовый гребень, петух скосит лихой, надменный глаз на сарай, где сладко дремлют куры, и выдаст такое «ко-ко-ко» или «кукареку», что весь дом проснется.
Поэтому надо было спешить. Денис нагнулся и вытащил из нижнего ящика комода объемистый сверток Стараясь не шуршать шершавой бумагой, развернул его и осторожно вынул новую форменную фуражку. Она была из плотного черного сукна, с зеленым кантом, с туго натянутым верхом. Лаковый блестящий козырек выглядел совсем по-офицерски.
Над козырьком была прикреплена латунная кокарда из перекрещенных дубовых листьев, говорящих о принадлежности хозяина фуражки к славной армии охранников и блюстителей леса. Не то что надеть, в руках подержать такую фуражку, зная, что опа по закону твоя, присвоена и положена, так сказать, по чину, и то лестно. Денис, вытянув руку, полюбовался красавицей фуражкой, потом осторожно накрыл ею пшеничные, в крутых завитках кудри…