Дуэль сердец - страница 11

К своему удивлению, Молли заметила легкий экипаж, стоявший перед крыльцом. Она вернулась домой два месяца назад, и с того времени на ранчо не приезжали посетители. А после ссоры с Бранниганами она и вовсе не хотела ни с кем разговаривать. Подъехав к конюшне, Молли расседлала Тру, почистила его и наполнила кормушку овсом. Закончив, девушка направилась к дому в надежде, что неизвестный посетитель не задержится долго. Ее одежда совсем не соответствовала случаю, да и неприятная пульсация в ушибленной голове возобновилась.

Дверь распахнулась, и Молли увидела лицо Анджелины.

— Chica. Donde estuviste?[1] К тебе гость.

Энджел протянула свою пухлую руку и приподняла лицо девушки, рассматривая багровый синяк.

— Что с тобой случилось?

— Небольшое… небольшое происшествие, — уклончиво ответила Молли и перевела разговор на другую тему. — А что ты здесь делаешь? Я думала, ты вернешься домой только завтра.

— Соскучилась по Хоакину. — Губы женщины расплылись в широкой улыбке. — Так где ты сегодня пропадала?

Вернувшись к стряпне, Анджелина слепила пончик из мягкого, словно масло, теста, лежащего на столе, и начала готовить еще одну лепешку своими пухлыми руками.

— В «Кедровом ручье». Я познакомилась с нашим соседом Сэмом Бранниганом, — произнесла Молли, внимательно следя за реакцией Энджел. Пухлый подбородок низкорослой женщины мелко задрожал от громкого смеха.

— Так, значит, наш сосед мужчина, да, chica? Наверное, мне стоило предупредить тебя.

Молли улыбнулась:

— Да уж. Боюсь, я произвела на него не очень приятное впечатление. Я сообщила ему, что собираюсь заявить через суд свои права на тропу.

Энджел пощелкала языком, нахмурилась, а потом погрозила Молли пухлым пальцем.

— Говорила же тебе, прекрати свои глупости. Что было, то прошло. Пусть все остается как есть. Сэм Бранниган хороший человек.

— А кто приехал? — снова сменила тему Молли. Она хорошо знала мнение Энджел о тяжбе. У нее на все случаи имелось свое собственное мнение.

— О, si[2], я забыла. Приехал твой дядя Джейсон.

— Дядя Джейсон? Значит, и тетя Вера здесь?

Не дожидаясь ответа и сгорая от нетерпения увидеть тетю и своего новоиспеченного дядю, Молли побежала в гостиную. Хотя дом гораздо меньше дома Сэма Браннигана, зато обставлен мебелью он более изысканной: столы на тонких ножках эпохи королевы Анны, стулья чиппендейл[3], резное кресло-качалка и резное же канапе из орехового дерева с сиденьем из гобелена. Все столы в доме накрыты изящными кружевными салфетками работы ее матери.

Когда Молли ворвалась в гостиную, с канапе поднялся высокий мужчина, одетый в черное. Увидев грязную рубашку и запыленные джинсы Молли, приветственная улыбка на его красивом смуглом лице сменилась выражением беспокойства.

Взглянув на ошарашенное лицо незнакомца и его широко раскрытые от удивления глаза, Молли подавила прилив смеха. И почему мужчин так удивляет, что женщина может носить удобную и практичную одежду?

— Вероятно, вы мой дядя Джейсон? — спросила Молли, тщательно следя за тоном своего голоса. — Я ужасно рада знакомству. Тетя Вера много рассказывала о вас. Где она?

Протягивая мужчине свою загрубевшую от работы руку, Молли оглядывалась в поисках веснушчатого лица тети. Несмотря на то что дядя явно сбит с толку ее внешним видом, он галантно поднес ее руку к губам и поцеловал.

— Большая честь для меня наконец познакомиться с вами, мисс Джеймс.

— Зовите меня просто Молли, — ответила девушка. — Но где же тетя Вера? Разве она не приехала с вами?

Молли сгорала от желания увидеть тетю. Тетя Вера никогда не приезжала в Калифорнию, но зато навещала племянницу в пансионе благородных девиц миссис Финч в Чикаго, и теперь Молли надеялась, что их недолгое знакомство перерастет в крепкую дружбу. Почти шесть месяцев назад Молли узнала о замужестве своей тети и с тех пор больше ничего о ней не слышала. Она подозревала, что тетя приспосабливается к новой жизни в браке и просто не нашла времени, чтобы написать.

— Сядьте, пожалуйста, мисс Джеймс, — произнес Джейсон Фоули. Он вновь обрел самообладание и сжал красиво очерченные губы.

Тон его голоса показался таким серьезным, что Молли подчинилась.