Духовные упражнения - страница 24
Он признавался, что с детства хотел побыстрее состариться, очень любил общаться со стариками, точнее, со старухами. Конечно, это можно объяснить тем, что он рос среди старушек-монашек, а старина его привлекла, потому что он потомственный старовер. Но сейчас я понимаю, что этот человек никак не мог себе простить, что он жив, — вот в чем была его религия. Был ли он христианином? Кто я, чтобы отвечать на этот вопрос! Но в церкви очень удобно и уютно прятаться от жизни.
Даже интерес к апокалипсису у таких людей не бескорыстен: поскорее бы все закончилось, сколько можно ждать, сколько можно тянуть эту лямку постылого существования?
А кабы к утру умереть, Так лучше было бы еще.
За религией легко спрятаться от жизни. По своей природе религия консервативна, она должна хранить старину, поддерживать традиции. Человек, который не может себе простить, что он жив, комфортно устроится в религии, ведь она постоянно говорит о мире загробном, зовет все мысли и надежды направить туда, в тот лучший мир.
Что ждет там никогда не живших — это не самый горький вопрос. Куда важнее спрашивать себя сейчас, пока жив:
чего я ищу в Церкви — Христа или убежища от жизни?
Господь принимает всех. Даже если ты пришел под своды Его храма не ради Христа, а чтобы спрятаться. Я верю, что Бог рад даже такому гостю, и в Своем Небесном Царстве Он утешит и исцелит искалеченные души тех, кто Его не искал. В Его милосердии у меня нет сомнений. Нашему Богу можно доверять.
— Зачем же нужен разговор об этих прятальщиках?
— Чтобы избежать соблазна принять страх перед живым за сущность христианства. Религия — область сложная и туманная, а там, где много тумана, легко торговать подделками. Самодурство можно выдать за норму духовного руководства, лакейство за смирение, мазохизм за кротость, ненависть к людям за подлинную аскезу, тупость за святую простоту, безразличие за бесстрастие, «комсомольский задор» за ревность о чистоте православия, а боязнь жизни за отречение от мира. И эта ложь так удобна всем, что сами обманутые бодро становятся на ее защиту.
Только ведь вера — это то, за что люди идут на смерть. Умереть за Христа — благородно, это честь, которую надо заслужить. Но умирать за это?
Остерегайтесь подделок.
Зёрна коррупции
В системе богословского знания есть наука с умилительно-конфетным названием «амартология». Звучит, будто это учение о разведении фиалок или способах приготовления джема. Можно попробовать это слово на язык: «кафедра амартологии», «исследования в области амартологии», «научный прорыв в амартологии», а есть еще, наверное, «амартологический», «амартологично».
Чем занимается профессиональный амартолог? Амартология — это богословская наука о грехе, поэтому ученый-амартолог — это греховед, специалист в области греховедения.
— Веселая, должно быть, наука!
— Скорее трагичная, потому что это учение не о проступках человека, а о первородном грехе и его последствиях.
Ленивый молитвенник
Было время, когда вечерние молитвы я читал по английскому молитвослову. Дело не в любви к Британии, а в лени, в обычной лени: в этой книжечке молитв было значительно меньше, чем в нашем обычном Правильнике.
В вечернем правиле у меня есть любимая молитва — вторая молитва святого Антиоха «Вседержителю, Слово Отчее». В этом древнем тексте есть такие слова:
Последняя строчка меня особенно волнует — «яко семя тли во мне есть» — то есть внутри меня живет зерно растления. «Тлеть» значит «гнить», «разлагаться». Каким бы ни был человек хорошим, в нем все равно обитает нечто опасное и разрушительное, живет как возможность, зерно, закваска. Проснется или нет — как повезет, как сложатся обстоятельства жизни, но оно все время там, внутри, его нельзя окончательно истребить, и каждый носит его в себе с рождения до последнего вздоха.
В английском варианте эта фраза звучит так:
for the seeds of corruption are in me.
«Во мне — зерна коррупции». Английское corruption имеет не только значение продажности или, буквально, коррупции, но обозначает порчу, гниение, разложение, например, разложение трупа — corruption of the body.