Духовные упражнения - страница 44

Если вы еще не читали «Древний патерик», так отложите все и найдите эту жемчужину. Впервые я открыл это сокровище в шестнадцать лет. Старушка Лаврентьевна выдала мне книгу без начала и конца, но заботливо обернутую в синюю бумагу. Это собрание историй из жизни египетских монахов. Время от времени я перечитываю патерик, потому что он стал моим личным мерилом духовного развития (или деградации). Каждое новое прочтение приносит сюрпризы: чего-то раньше не замечал, что-то больше не трогает, а что-то раскрывается в совершенно новом свете. Думаю, у каждого есть своя «та самая книга», которую боишься перечитывать, но все равно читаешь, чтобы понять, куда и как далеко зашел.

В патерике есть коротенький рассказ из жизни некоего ревностного инока. Он проживал недалеко от своего собрата. Был такой обычай в Египте — подвижники селились недалеко друг от друга, чаще всего на расстоянии брошенного камня. У каждого своя келлия, свой устав, свои подвиги. Жили соседями, но общались в основном только в церкви, куда собирались в субботу и воскресенье. Вмешиваться в жизнь другого подвижника считалось неприличным. Однако тут был особый случай. Брат стал замечать, что соседа, по всем признакам, навещает дама. Осуждать нельзя. Это нехорошо. Лучше уж помолись тихонько да и смотри за собой. И монах долго держался этого правила. Но тут началось что-то уж совсем неприличное: эти двое, потеряв всякий стыд, предавались непотребствам прямо на улице. Конечно, надо было еще присмотреться, соседний домик стоял не близко, но сомнений быть не могло — никакого спасения!

Представляю, как этому несчастному иноку приходилось бороться со своими мыслями. С осуждением справиться легче, чем с гневом, а гнев всегда греет, если он праведный — в монастыре и такое! В конце концов, не выдержав внутренней брани, брат пошел к соседу и со всей силы пнул ногой в парочку, мирно расположившуюся на земле.

— Да перестаньте же, наконец!

Оказалось, что это были всего лишь два кем-то забытых снопа пшеницы.

Поторопился. У благочестия глаза велики. Растрепанные снопы разбудили воображение. Картинку дорисовал сам, домыслив сюжет в понятной логике.

В чем была ошибка инока? Видимо, он был внимательный подвижник и выводы сделал правильные, потому что о таком происшествии можно было узнать только от него самого. А вывод простой: не торопись осуждать. Но это еще не все.

Дело не только в осуждении, хоть это урок, который виден невооруженным глазом. Инок, годы потративший на подвижнические труды, упустил из виду важнейший из навыков, который надо воспитывать с самого начала. Этот навык — презумпция доброты.

Слово «презумпция» мы слышим часто в связи с судебными разбирательствами. Презумпция есть предположение, признаваемое истинным, пока не будет доказано обратное. «Презумпция невиновности» — правовая установка, которая запрещает относиться к человеку как к преступнику, пока не будут предъявлены убедительные доказательства его вины.

Если вам не нравится слово «презумпция», можете пользоваться выражением из лексикона восточных монахов — «хюполэпсис доксис». Это из первого тома «Добротолюбия». Евагрий монах пишет: «Начало любви — υπόληψιϛ δόξηϛ — взаимное оказание чести (или доброе друг о друге мнение, или предположение славных в другом достоинств)».

Выражаясь проще, одним из первых духовных навыков, которые ставились молодым инокам в древних обителях, была простая доброжелательность. В каждом человеке учили видеть прежде всего достоинства, и именно в этой доброжелательности и предположении всяческих достоинств в другом — начало любви, то есть залог духовного совершенства.