Дурная слава - страница 61
— И они вас отпустили в свободное плавание? Такую юную и прекрасную?
— Они разводятся, у каждого новая семья. И что же мне, переходить в разряд падчериц?
— Как печально, — вслух огорчился за девушку Борис Львович.
«Как прекрасно! Живет одна! И живет рядом!» — пронеслось в его голове.
— Ничего печального, — тряхнула она хорошенькой головкой. — Лучше разойтись с миром, чем клевать друг другу печень — то, чем они занимались последние лет десять. Я так устала от их ссор, передать невозможно! Всю мою подростковую жизнь родичи были заняты только собой — своими изменами, разборками. До меня им и дела никакого не было. Правда! Просто удивительно, что я не сбилась с праведного пути, — рассмеялась Марина, демонстрируя свои жемчужные зубы. И ямочки на щеках.
«Господи, до чего же она славненькая и хорошенькая», — умилялся про себя Борис Львович.
— А теперь все свободны, все дружат, все меня любят, — продолжала девушка. — И я наконец свободна от чужих проблем.
— Но на что же вы будете жить, извините за нескромный вопрос. Вы же еще учитесь.
— Ну и что? Я вечерами работаю. Менеджер по продажам бытовой техники. Продавец-консультант, если угодно.
— Где именно? С этого момента я стану покупать технику только у вас!
— В «Форуме».
— Это же здесь недалеко?
— Ну да. Я этот район потому и выбрала, что и институт недалеко, и работа близко.
— Но это временная работа? Вы же не собираетесь стоять всю жизнь за прилавком? — несколько ревниво спросил Ратнер. Такое очарование долго не простоит — умыкнут!
— А что в этом такого? У моего прилавка всегда многолюдно, — подтвердила его мысли Марина. — И по объему продаж я в отделе лидирую!. Кроме того, там вполне возможен карьерный рост. Я учусь на факультете менеджмента, так что и работаю почти по специальности. Ой, извините, что я все о себе да о себе. Вам, наверное, неинтересно.
— Что вы! Еще как интересно! — воскликнул опьяненный коньяком и вожделением Ратнер.
— Правда? Я совершенно не привыкла, что мои дела могут быть кому-то интересны…
— А что же, у вас нет подруг? Друга? — запинаясь от волнения, спросил Борис Львович.
Вот сейчас она ответит: «Друг есть! А как же?» И все…
— Подруги есть, а как же? Но у них те же проблемы, такая же жизнь, что же им рассказывать? А друг… Нет, друга нет. Парни пытаются ухаживать, но… Они такие мальчишки! Обидчивые, ревнивые, неуравновешенные. Мне этого в семье хватило выше крыши. Хочется, чтобы рядом со мной был человек много старше меня. Чтобы он мог дать мне нужный совет, позаботиться обо мне, утешить, приласкать, побаловать… Чтобы он был и мужем, и любовником, и отцом, и другом… Но это только мечты! Где же такого возьмешь?
Она опять весело улыбнулась. Борис смотрел в ее серо-зеленые глаза, любовался пухлыми губами, которые, наверное, так сладко целовать, пшеничной косой, которую, наверное, так сладко расплетать… И чувствовал, что влюбился по уши. Что погиб!
— Марина, а можно мне?.. Я могу надеяться?.. Я хотел бы стать вашим другом… Это возможно?
— Ну… Надо подумать, — весело тряхнула она челкой.
Сердце Бориса Львовича упало куда-то вниз и гулко забухало.
Борис Львович Ратнер вернулся домой в три часа ночи. Инна Яковлевна сидела возле кухонного стола, на котором стояла почти пустая бутылка коньяка. Рядом лежала телефонная трубка. Из комнаты отца слышался тоненький плач.
— Что у вас происходит? — нарочито спокойно спросил Борис Львович.
— У нас? Что у нас происходит?! Да!! У нас происходит! Твой отец окончательно рехнулся, он встретил меня с ножом в руке! Ты пропал на всю мочь. Я обзвонила все морги и больницы. Действительно, что у нас происходит?
— Инна, прости, что заставил тебя волноваться! Я попал в ДТП. Совершил наезд на человека.
— Что?! — закричала Инна. — Ты кого-то убил?
— Нет, слава богу! Но нужно было отвезти девушку в больницу, убедиться, что с ней все в порядке.
— Девушку? Это была девушка?
— Ну да. И что? Какая разница? — заорал вдруг Ратнер. — Девушек сбивать нельзя? Или им нельзя оказывать помощь?
— Не кричи на меня, я чуть с ума здесь не сошла, — разрыдалась вдруг жена. — Ты отключил мобильник, я не знала, что думать!