Два долгих дня - страница 12

Капитан приказал солдатам погрузиться в машины, и где-то на шоссе они посадили в кузов беженок: полную, с седеющими волосами женщину и с ней девушку лет семнадцати. Девушка была одета в красивое платье из лиловой материи, темные волосы у нее были уложены в косы. Они бежали из Смоленска и, как сказала старшая, только и успели, что на себя кое-что надеть да в узелок напихать. Все остальное осталось.

Девушка, присев с матерью на узел, держалась обеими руками за дребезжащий борт и всю дорогу смотрела куда-то в сторону. Видно, ей было непривычно и стеснительно среди солдат, пахнущих потом и махоркой, обросших и угрюмых. И Забелину тогда же захотелось сделать что-то значительное для этой девушки, что именно, он и сам не знал, но такое, отчего бы исчезла ее тревога и страх. И он даже подумал, что бедные женщины, потерявшие кров, могли бы проехать в его город и жить с его матерью, туда война наверняка не придет. Он не знал, как это сделать, чтобы солдаты чего не подумали и чтобы сама девушка тоже не подумала плохо. Он, как брат, хочет ее защитить и успокоить.

Но тут кто-то из солдат спросил старшую, куда же они теперь пробираются, и старшая ответила, что едут в Москву, где у них есть родственники. Соображение насчет поездки в его город, к его матери сразу отпало. Забелин просто стал смотреть на девушку, радуясь, что может это делать, не смущая ее и себя и не понимая, что же такое происходит в его душе. Мало ли на фронтовых дорогах встреч, мало ли он видел людей страдающих, униженных неожиданным, не допустимым ранее даже в мыслях поворотом войны. Отчего же сейчас его сердце так забилось и вдруг, будто ничего другого не существует, будто он ничего другого не помнит, будто эта девушка одна на всем свете, захотелось стать большим и ловким, словно не было позади неудачных стрельб на полигоне, и косолапых бросков по-пластунски, и кривых усмешек взводного, — захотелось быть сильным, спокойным, уверенным. Чтобы у девушки отлегла от сердца тоска и не думала и не беспокоилась она, глядя на него, ни о чем.

Когда девушка, возможно, почувствовав его взгляд, повернула свою красивую голову в его сторону, он улыбнулся ей доверительно. И она, задержав на секунду Глаза на его лице, ответила ему чуть-чуть, маленькими теплыми искорками в глубине зрачков, и потом снова стала смотреть в сторону, на пробегающие мимо поля.

Больше он не решался улыбаться девушке, ему казалось, что тогда это будет понято совсем по-другому, тогда это будет шутка или уж во всяком случае не то единственное, чего искало его мальчишеское сердце. Ему достаточно было сейчас маленькой искорки, мелькнувшей в глазах девушки, и, чтобы не потерялась она, не загромоздилась другими взглядами и разговорами, он тоже стал смотреть на колыхающиеся вдоль дороги поля, на кромку леса, на небо, полное спокойного света и тепла. И было как-то странно, что это небо, и лес, и поле с клинышками кустиков в ложбинах — вся эта природа объединялась с той искоркой, что мелькнула в глазах девушки, будто вся эта природа для того и соединилась сейчас и вошла в его душу, чтобы высечь эту искорку. Сердце Забелина тревожно застучало: как никогда, он понял то страшное, что происходило вокруг.

У какой-то деревушки, названия ее Забелин не помнит, машина сворачивала с большака в сторону. Мать с дочерью слезли, сначала мать, кряхтя и охая, боясь, как бы не сорваться с высокого кузова, потом дочь. Забелин тупо смотрел на ее по-детски сосредоточенное лицо, пока она искала ногами опору на автомобильном колесе и, найдя, легко спрыгнула. Солдаты подали женщинам легкую их поклажу, и, когда девушка брала узел, взгляды Забелина и ее снова встретились, и снова в ее глазах мелькнула та самая искорка. И с этой искоркой он уехал дальше.

Две недели назад их группу влили в действующий полк, с ним Забелин отходил к этой реке, и здесь вместе с другими солдатами он должен держать оборону…

Уже около двух часов Забелин стоит на дежурстве. На переправе слышится тихое гудение, доносится изредка короткая пулеметная очередь. По звукам этой стрельбы можно понять, что она ведется не по цели, а так, для острастки.