Два игрока на одном поле мозга - страница 10

Надеемся, что предлагаемый нами новый взгляд на мозг обеспечит вас несколькими новыми идеями насчет того, как ваш собственный мозг влияет на ваши мысли, чувства и поведение и как это, в свою очередь, может повлиять на ваши отношения с другими людьми в деловой, социальной и интимной сферах. Кроме того, в книге высказываются некоторые следующие из нашей теории идеи насчет того, насколько вам подходит сотрудничество с тем или иным человеком в зависимости от вашего режима когнитивного функционирования. Также вы найдете и описания возможных стратегий поведения для случаев, если вам придется общаться с тем, чей доминирующий когнитивный режим не сочетается с вашим, на работе или в личных отношениях. Хотя эти идеи не основаны на полученном опыте или житейской мудрости и не подкреплены научными экспериментами, но мы верим, что они заслуживают вашего внимания.

Мы предоставили вам немало информации, но на несколько вещей стоит еще раз обратить внимание — они пригодятся для обсуждения в последующих главах.

Во-первых, верхняя и нижняя части мозга выполняют разные виды задач. Для нас важнее всего, что система нижнего мозга классифицирует и интерпретирует сенсорную информацию, а система верхнего мозга формулирует и реализует планы.

Во-вторых, мы предполагаем, что люди делятся на типы, которые, как правило, полагаются на дополнительную работу либо системы верхнего мозга, либо системы нижнего, либо обеих систем, либо не утруждают дополнительными усилиями ни одну из систем.

В-третьих, эти четыре варианта соответствуют четырем основным когнитивным режимам, которые во многом определяют, как человек обычно воспринимает ситуации и взаимодействует с другими людьми.

Следующие главы содержат научные основы теории когнитивных режимов, а затем более подробно рассматривают эту теорию. Попутно мы обратим ваше внимание на следствия, вытекающие из нашей теории, полезные для повседневной жизни. В заключение озвучим некоторые мысли насчет того, как наша теория может помочь вам посмотреть на себя по-новому, найти новые способы работы с другими людьми и новые подходы к личным отношениям.

Эта теория может быть или не быть полностью верна (ее истинность покажет только время), но она базируется на внушительном фундаменте научных фактов и выглядит очень правдоподобно — и попытка подумать о ней способна сама по себе привести к интересным новым идеям.

Теория когнитивных режимов опирается на общепризнанный сегодня принцип: различные области мозга выполняют неодинаковые специализированные функции. Иначе говоря, функции, которые не распространяются на весь орган. С нейроанатомической точки зрения узкоспециализированные функции мозга локализованы, а не холистичны (целостны, всеобъемлющи).

Однако это представление о том, как работает мозг, сравнительно ново, особенно в контексте всей истории его изучения. Наука о мозге уходит корнями в несколько древних традиций. Возможно, старейшей является доисторическая практика трепанации — проделывание отверстия в черепе для обнажения мозга, по-видимому, чтобы попытаться вылечить болезнь, травму или изгнать бесов. Другая высокоразвитая традиция восходит к древним египтянам. Они практиковали сложные формы медицины и хирургии, но не смогли понять истинное значение мозга. Изобретя методы лечения мозговых травм, в остальном они были настолько невысокого мнения об этом органе, что выбрасывали его, когда мумифицировали тело для путешествия в вечную жизнь. Великий древнегреческий философ и эрудит Аристотель лишь немногим менее пренебрежительно относился к мозгу, полагая, что он служит для охлаждения крови. Вместилищем интеллекта и эмоций он считал сердце — заблуждение, которому мы обязаны существующим символическим изображениям любви и привязанности (попробуйте избежать этого заблуждения 14 февраля!).

Гиппократ, часто называемый отцом медицины, ближе всего подошел к истине. «Должно быть известно, что источником нашего наслаждения, веселья, смеха и развлечений, равно как и нашего горя, боли, беспокойства и слез, является не что иное, как мозг», — писал он в своем знаменитом эссе «О священной болезни», посвященном эпилепсии. Но Гиппократ, видимо, не рассматривал возможность того, что эта масса ткани в один килограмм может быть сложным механизмом, состоящим из множества частей.