Двадцать два несчастья - страница 7
Пока я пыхтела, закапывая куриные лапки, подруга продолжила:
— Замечательно! Значит, второе наше место свободно. Я как раз вылетела.
— Если Богдана поставила на него охранку, то да.
— Я с ней уже говорила, и она все сделала, а еще рассказала мне кое-что про тебя. Личная жизнь бьет ключом?
Я вспомнила сегодняшний разговор на лестнице с вампиром.
— Можно сказать и так, хотя мне трудно в это поверить. Красивый обаятельный мужчина, тот, что блондин, ухаживает за мной и пригласил на свидание. Никогда раньше такого не было.
Теперь чертим пентаграмму и рассыпаем по поляне сушеные крылья летучих мышей…
— Прекрати! У тебя были кавалеры.
— Но какие!
— А что второй?
На моем лице против воли появилась улыбка.
— Он милый, хотя как оказалось, нестабильный гоблин.
Теперь польем лапки маслом…
— Если он таков, то стоит ли проявлять к нему интерес?
— Не знаю. Но думаю, если наши пути пересекутся, то я не смогу удержаться.
— Эх, Людмила! — Судя по голосу, подруга улыбалась. — Кого же ты выберешь?
Я завершила подготовку к ритуалу и расставила свечи.
— Если у меня будет выбор? То… не знаю, — солгала я, улыбнувшись.
Как ведьма я знала: сглазить можно все, что угодно.
Я сижу, прикрыв глаза, магия мягко овевает мое лицо, вокруг приятная тишина и лишь редкие звуки природы ее нарушают. Около пентаграммы горят свечи, я сижу в ней и закручиваю вихрь ведьмовской силы, напитывая себя. Для нас это необходимый живительный поток, силы и исцеление, наша суть огромной мощи.
Неожиданно в мою идиллию вливается странное отдаленное жужжание.
Открыв глаза, я осмотрелась — ничего. Странный звук все приближался и приближался, пока я наконец не догадалась что это. Квадроцикл, притом, судя по звуку мотора, немаленький. Только бы он ехал не сюда.
Вскочив, я начала завершать ритуал, стараясь успеть, когда машина появилась из-за деревьев на дороге и понеслась вперед. Сделать уже ничего было нельзя, и я лишь, зажмурившись, вознесла скороговорку-оберег, чтобы все обошлось и он не зацепил поле ритуала.
Увы, сон с курицей и предвещаемые им двадцать два несчастья работали без устали, потому что большие колеса квадроцикла наехали на закопанные мною куриные лапки — на все окрестности разлетелся гул и раздался взрыв.
Ударной волной меня отнесло в кусты с крапивой, откуда я через несколько секунд и вылетела, матерясь на чем свет стоит.
— Какой обделенный ишак, шляется где не надо в ведьмину ночь? Да чтоб на тебя дракон нагадил, чтоб тебя ведьма прокляла, морда наглая!
Но едва первый гнев схлынул, как я поняла, что, кроме меня, никого не слышно, и опрометью бросилась искать пострадавшего, а спустя минуту не поверила своим глазам. В кустах на другой стороне дороги лежал мой сосед гоблин без сознания.
Бегло осмотрев его, я залечила небольшие ранки и порезы и проверила внутреннее состояния. Думаю, благодаря своей большой машине он получил минимальные повреждения. Легко отделался…
И едва я поняла, что все обошлось и Никита скоро очнется, присела рядом с ним на траву, облегченно вздохнув. И тут до меня дошло — он совершенно голый.
Ох… Я не буду глазеть. Несмотря на то, что он лежит лицом вниз и это естественный… Ох…
Какое у него тело! Не ведая, что творю, я встала на колени и осторожно прикоснулась к коже, под которой словно канаты вились стальные мышцы. Крепкий, сильный, красивый. А какая у него пятая точка! Ох…
Не в силах остановить себя, я легко прикасалась и гладила, понимая, что возможно это единственный момент моей жизни, когда рядом со мной лежит такой потрясающий мужчина, да еще и раздетый!
Когда гоблин зашевелился, я уже знала его тело лучше его самого.
— Что ты делаешь? — сфокусировал на мне взгляд Никита.
— Осматриваю. И вылечила мелкие повреждения. Если ты помнишь, я медик, — выпалила я, застигнутая на месте преступления, и, спрятав руки за спину, спросила: — Ты можешь встать?
Осмотрев себя, гоблин заметил:
— В принципе могу, но будет ли это разумно, учитывая то, что на мне нет одежды?
Мужчина все-таки повернулся ко мне лицом, сев и прикрыв главное руками. Я замерла не в силах не рассматривать его.
— Нет ли у тебя чем прикрыться?