Двадцать одно: Свадьба или жизнь - страница 4

— Да, нэити, — процедила девушка. — Сейчас приготовлю.

После этого я, наконец, осталась одна. Охранник в комнату не заходил, только вещи у двери поставил, а горничная ушла в соседнее помещение и судя по звукам льющейся воды начала-таки делать то что требовалось. Воспользовавшись случаем я подошла к окну. К моему сожалению нас перенесли в резиденцию в горах и через стекло я наблюдала за падающим снегом.

Чувствую себя как между молотом и наковальней.

— Все готова нэити.

— Отлично. Разбери пока вещи, — бросила я, входя в ванну и краем глаза заметила как девица пошла красными пятнами.

Ну… что я могу сказать, это не ванна, это не маленький такой бассейн. Драконы что, во второй ипостаси в нем плещутся?

Однако вода была подходящей температуры, прямо как я люблю. Так что если девушка надеялась слишком горячей ванной испортить мне настроение она просчиталась!

Спустя полчаса, когда я уже отогревшаяся выбиралась из бассейна, Элина обрадовала тем что уже закончила с моими вещами. Отлично! Можно собираться на обед.

С учетом того что это не ужин, думаю можно сильно не мудрить. Алая юбка из нескольких слоев и кофта с кружевными чуть расширяющимися к низу рукавами. Не знаю как тут одеваются дамы, но мне мой наряд нравился. Осталось только решить что делать с волосами… пейнeту с мантильей не наденешь, слишком странно смотрится в этой обстановки, однако совсем без них было несколько непривычно. В итоге с помощью горничной я собрала волосы и шпильками закрепила на них белую кружевную мантилью без гребня. А ничего так получилось. Лучше чем я думала.

— Я еще нужна нэити?

— Пока нет.

— Если я вам понадоблюсь, дерните, — она указала на висящий у кровати канат с кисточкой на конце (я думала это для победительницы Отбора, ну чтоб бедняжка долго не мучилась) и удалилась.

Отпущенные два часа еще не закончились. Не желая смотреть в окно я изучила отпущенные мне покои. Три комнаты считая гардеробную, в которой мои вещи занимали меньше одной пятой. После исчезновения матери, когда отец ударился в запой и карты, я не видела таких комнат. Отвыкла. Хотя с этими свыкнуться было сложно. Я привыкла к ярким, сочным краскам на улице, в домах, везде. Тут же… все бело-пастельное. Ну и немного неокрашенного дерева. Скучно! Безлико!

Ах да, и на фоне всего этого моя юбка казалась кровавым пятном. Бр!

Против воли взгляд уперся в зеркало.

На фоне беловолосых и белокожих драконов мы, наверное, казались воронами. Кожа золотистая, а не молочно-белая как у моей горничной, волосы черные с красным отливом. Глаза… и те черные, такие что зрачок не всегда разглядишь.

В дверь постучали.

— Да?

— Пора нэити.

Ну, с богами!

Как выяснилось многие участницы отбора не рискнули так ярко одеться на первый обед в… ну, на ближайший месяц это наш дом. Так вот, девушки оделись в более светлые тона, мягкий зеленый, нежный голубой, кто-то нацепил бежевое. И лишь пять из нас надели яркое. Алое, темно-вишнёвое, одна девушка рискнула выйти в фиолетовом. Мы смотрелись диковинными летними пташками, попавшими в мороз и зиму. Почему именно зиму? Да потому что зал, куда нас проводили был белоснежный до такой степени, что глаза резало!

— Прошу вас, нэити, садитесь.

Напротив каждого стула стоял номер. Отлично! И как на зло первый и мой двадцать первый оказались рядом с будущим женихом… который еще не появился. Нас позвала уже сидевшая за столом женщина. Она же и начала разговор, стоило всем рассесться.

— Меня зовут руова Минна Лахти. Я — ведущая вашего Отбора.

Теперь я внимательнее ее осмотрела. Платье состояло как бы из двух, нижнего белоснежного с вырезом под голо и верхнего персикового. Второе больше всего напоминало халат, который забыли запахнуть. Волосы у женщины были светлые, но уже от возраста, хотя на лице морщин практически не было, разве что у глаз и немного у губ. Интересно сколько ей лет?

— На случай если кто-то из вас не знает, у нас приято иначе обращаться к окружающим. К мужчине — херр, к замужней женщине или просто женщине в возрасте — руова, и к незамужней девушке — нэити. Все понятно?

— Да руова, — хором отозвались мы.