Двадцать вторая жемчужина (СИ) - страница 56

Генри говорил и работал. Вскоре крышка контейнера была освобождена от гвоздей. Он пододвинул ко мне контейнер и сказал. — Теперь дело за вами, моя прекрасная леди.

А я смотрела на бабочку, боясь к ней притронуться. Такую красоту можно было рассматривать часами. Яркий пурпурно-красный окрас крыльев бабочки нежно переходил к бледно-розовому концу и приятно сочетался с яркими зелёными пятнами. Верхние концы крыльев явно имитировали змеиную голову, и было боязливо даже к ним притронуться.

— Вскрывай её. — Сказал Генри и протянул мне столовый ножик.

— Я не могу нарушить такую красоту. — С придыханьем в голосе ответила я, но нож в руку взяла. — Я впервые вижу подобный экземпляр и боюсь его испортить. — Я слегка дотронулась кончиком ножа до крыльев бабочки, а затем и до её брюшка. — Даже не знаю с чего начать. Странно, что бабочка засушена вместе с кладкой яиц. Возможно, что они имитация?

Я рассматривала горку яиц белого цвета, каждое яйцо размером с белую вишню. Кончиком ножа дотронулась до крайнего яйца. Оно было жёстким, как и все остальные.

— Ничего не могу понять, — положив нож на стол, сказала я. — Ни разу не видела подобный метод засушивания бабочки вместе с кладкой яиц. Зачем это?

— Наверное, для того, что бы мы их…приподняли? — Сказал Генри и засунул зубцы вилки под кладку яиц бабочки. Что-то треснуло, и вдруг вилка соскользнула с кладки яиц из-под брюшка и чуть не пронзила левое крыло бабочки.

— Ой, осторожней! — Воскликнула я и схватила Генри за руку.

Наши лица повернулись друг к другу, а носы соединились в одну точку. Но этого мне видно оказалось мало и я, не понятно почему, ещё и потёрлась кончиком своего носа о нос Генри. Генри выдохнул и положил свою ладонь мне на щёку, которая тут де вспыхнула огнём. Я дёрнулась и тут же отстранилась от него.

— Извини. — Почти шёпотом сказала я, боясь смотреть ему в глаза. — Всё произошло случайно. Да и ты меня напугал. — И тут мой взгляд упал на бабочку. — Ой. Смотри, ты её испортил!

Я быстро нагнулась к бабочке, внимательно рассматривая рану, которую сделал Генри на тельце бабочки и её кладке яиц. От них оторвался кусочек и теперь, словно скорлупка от яйца, он висел на «на одной ниточке». Я взяла вилку в руки и кончиком одного зубца слегка приподняла эту скорлупку. Взгляд мой замер на том, что я под ней увидела.

— Что это? — Спросила я непонятно кого. — Это, как мне кажется. перламутр?

Только теперь Генри «ожил», он вскочил с места и бросился в кухонный уголок. Через минуту он возвратился с большой лупой в руках.

— Давай посмотрим, что там. — Садясь со мной рядом в кресло, сказал он.

Я была зажата между мягкой ручкой кресла и мужским бедром. Близость его тела и соприкосновение с моей ногой и бедром лишили меня разума. Я даже перестала понимать, что он делает. А Генри склонился с лупой над бабочкой.

Я «пришла в себя», когда увидела его большой глаз, смотрящий на меня через лупу.

— Мы нашли сокровище, София! — Воскликнул он и глаз его «засиял счастьем» так, что я даже зажмурилась.

Не говоря больше ничего, Генри быстро чмокнул меня в одну щёку, при этом его ладонь легла мне на другую щёку. Глаза мои открылись.

— София, ты — гений. Я всегда это понимал! — Продолжал восхищаться мной Генри. — Твоя голова обладает удивительной способностью мыслить неординарно. Я бы никогда не додумался, что в бабочке можно скрыть такое сокровище!

— Какое сокровище? — Прошептала я, всё ещё ничего не понимая.

— Что ты застыла? Посмотри, что это такое.

Генри повернул мою голову своей ладонью к контейнеру с бабочкой. Я сосредоточила внимание на бабочке и…застыла от удивления. Под «скорлупкой тельца и кладки яиц» сверкала размером с пятак, перламутровая поверхность с редкостным розовым оттенком. Цвет был таким красивым с глубокими переливами, что описанию не поддавался.

— Я не понимаю, что это.

— Это сокровище, София. Это — жемчужина редкостного окраса и очень большая. — Осматривая тельце бабочки, ответил Генри. — Если я, хоть что-то понимаю в жемчуге, то размер её составляет два или три куриных яйца. Что бы ответить точно, надо вскрыть всё тельце бабочки, да и убрать эту кладку яиц, но… — он замер и внимательно посмотрел на меня, — …мы этого делать не будем.