Дважды – не умирать - страница 2

– Вольно, – остановил его офицер. – У себя?..

Капитан кивнул в сторону двери, с надписью «Канцелярия».

– Так точно, – вытянулся в струнку сержант.

Офицер вошел в кабинет командира роты. Солдаты замерли в ожидании.

– Слышь, Сань, – тихо произнес стоящий рядом с Урмановым паренек – А, может, зря мы сюда приехали?

– Раньше надо было думать. Теперь-то чего…

Сам Урманов ни в чем не сомневался. Он знал, что будет трудно, но его эти трудности не пугали. Он был готов ко всему… Еще в карантине, где только что призванная молодежь постигала азы военного дела, командир отделения сержант Мурыгин, с которым у него сложились неплохие отношения, сказал: «Хочешь увидеть настоящую службу – езжай в сержантскую школу. Будет хоть что на гражданке вспомнить» И Урманов решил – еду! Тем более что к службе он был готов: перворазрядник по боксу, охотник, хороший стрелок…

– Смирно! – неожиданно громко рявкнул дежурный по роте.

Из распахнутой двери вышли два капитана. Тот, что привез ребят и смуглый, подтянутый офицер – по всей видимости, командир учебной роты.

– Здравствуйте товарищи курсанты!

– Здра-а… Жела-а… Това-а… Капита-а-ан! – прозвучал в ответ нестройный хор.

– Моя фамилия Курбатов, – произнес, поправляя кожаную портупею офицер. – На ближайшие пол года – ваш непосредственный начальник и командир. С сегодняшнего дня все вы становитесь курсантами учебной роты. За время учебы вам предстоит не только самим стать хорошо подготовленными, грамотными воинами, но и научиться командовать отделением, взводом… В нашей сержантской школе вы овладеете приемами рукопашного боя, освоите все виды современного стрелкового оружия, изучите основы психологии, тактики, военной топографии… Но главное – станете настоящими мужчинами, способными принимать решения и нести ответственность не только за себя, но и за других.

Потом капитан дал команду вольно и приказал дежурному по роте заняться обустройством прибывших новичков.

Коренастый сержант Лавров выдал каждому постельное белье и указал, кто где будет спать. Койка Урманова оказалась по соседству с койкой Кольцова, а сверху, прямо над ним, на втором ярусе «прописался» Гвоздев. С обоими парнями Урманов познакомился еще на призывном пункте. И вот здесь тоже оказались вместе.

Снова было объявлено построение. Сержант с красной повязкой на рукаве довел до курсантов основы внутреннего распорядка.

– Все передвижения по территории части – либо в составе строя, либо бегом. Руки в карманах не держать, ничего в них не носить… Все взаимоотношения внутри подразделения и вне его – в соответствии с Уставом. Любой вопрос решается только через своего командира отделения. Ежедневный отбой тридцать секунд, подъем – сорок пять. И ни секунды больше. Кто не укладывается – вместо сна тренировка. Насчет формы… Никаких обменов между собой и особенно со старослужащими других подразделений. В чем приехали – в том должны и уехать. Исключение – сапоги. По окончании школы вам выдадут новые. Почему? Потому что обычно, к этому сроку они приходят в негодность. Изнашиваются до дыр.

Дежурный окинул глазами строй.

– Все ясно?

– Так то-о-о-чнн… – слабо прошелестело в ответ.

– Не понял, – выгнул грудь колесом сержант. – Ясно?

– Так точно! – бодро грянули курсанты.

– Ну, то-то же… – смягчился дежурный. – А теперь напра-а-аво! К ружпарку шагом марш!.. Будете принимать оружие.

В колонну по одному курсанты двинулись за ним. Стеклянная дверь, ведущая в оружейную комнату, распахнулась, и они увидели стройные ряды автоматов, стоящих внутри больших светло-серых ящиков. Возле каждого автомата в специальных нишах хранились магазины: три черных и один – оранжевый, парадный. Тут же были подсумки – для магазинов и гранат. Ниже, в отдельных ячейках торчали противогазы. А на самом верху, там, где крепились штык-ножи, белели узкие бумажные полоски с фамилиями хозяев. Некоторые были пустыми…

– С закрытыми глазами любой из вас должен протянуть руку и взять из пирамиды свой автомат. Именно свой, а не соседа… – уточнил сержант Лавров. – Внимательно изучите и запомните, где стоит ваше оружие. Это важно, потому что когда среди ночи вас поднимут по тревоге, времени думать о чем-либо не будет. В таких случаях все решает автоматизм.