Дважды полагаясь на себя - страница 48

Если не удастся вывести из строя Каштана, то Аленке наверняка наступит конец. Если Жеребец словит в башку или в бочину пулю, то… И говорить не надо. Да и вообще, кто знает, сколько патронов в данный момент в пистолете мальчишки? Может быть у него в обойме не все восемь штук, а один или два. Что тогда делать?…

Слишком велика угроза провала! Я бы не хотел так рисковать!

Может просто напарник хочет воспользоваться обкуренным состоянием бандитов? Надеется, что они будут «тормозить»?… Однако раз уж Жеребец все же решился на эту игру, придется принять в ней участие, положившись на себя и на него, с оптимизмом веря в победу!

Я обязан довериться ему, как самому себе, и для убедительности подыграть…

- Ну и Сука же ты, Жеребец! - притворяясь разочарованным, произнес я, - Знал, конечно, что ты с гнильцой, но что насквозь протух - не учуял…

- Извини, Мустанг, но я тоже не всегда был тобою доволен, - произнес он обреченно и, глядя через стекла защитных масок мне в глаза, подмигнул так, что бы никто не увидел.

- Жаль маски мешают, так бы плюнул в твою подлую поганую морду, - давая понять Жеребцу, что принимаю его игру и готов к действиям, я подмигнул ему в ответ и тонко намекнул, акцентируя внимание на нужных словах, - А ведь я… Я ТЕБЕ ДОВЕРИЛСЯ… Гнида!

- Прости меня, Мустанг, - молвил он, глядя в глаза и схватив меня левой рукой за грудки, - Но другого выхода я не вижу… - сказал Жеребец и правой рукой неожиданно и резко вонзил нож в мой незащищенный бок. Лезвие вошло под ребра по самую рукоять.

- Нееет! - выдохнул шокированный я и, схватившись руками за смертельную рану, повалился на бок. Чертовски острая боль пронзила меня насквозь.

Что это было?! Я не понял, как это так?!. Вот проклятье! Что, черт возьми, произошло?!. В глазах потемнело…

- НЕЕЕЕЕЕЕТ!!! - услышал я истерический крик Аленки, - НЕЕЕЕЕЕЕТ!!!

- Ни хрена себе! Ну ты даешь!… - воскликнул Мигель, - Мля буду, думал не сможешь! А ты… Хе-хе!… Как же ты решился дружка-то своего вальнуть, а?…

- А он мою жену иногда обижал, - откровенно признался Жеребец Мигелю. Затем демонстративно вынул нож из моего тела и вытер его об рукав, недвусмысленно глядя на Каштана. Амбал, держащий Аленку, не выдержал психической атаки и нервно затоптался на месте, заметно ослабив захват.

- Ааа, - понимающе протянул бригадир, - Самку, значит, не поделили…

- Типа того…

- Бывает… - одобряюще произнес он, кивая головой. - Вот, Малой, учись! - обратился атаман к подростку. Тот, стоя неподвижно в оцепенении, промолчал. Видимо впервые видел вживую, как убивают человека.

- Ладно, пора сваливать, - сказал Жеребец, - Время не в нашу пользу…

- Слухай, шо-то он не дохнет, - остановил его атаман, указывая на меня, держащегося за кровавый бок и корчащегося от боли.

- Может добить его?… - спросил кто-то из бандитов.

- Не стоит тратить патроны, - перебил его Жеребец, - Он и так уже не жилец. Пусть помучается немного. Оставим Мишке свежатинку…

- Какому Мишке?

- Медведю-мутанту, которого вы Ревуном зовете…

- Так это медведь ревет?

- Угу… Только огромный, зараза.

- А ты откуда знаешь?

- Видел своими глазами. Правда, издалека… - нагло и уверенно соврал Жеребец, имея в виду гигантского мутанта, которого мы с ним вместе завалили на «зеленой поляне» менее часа назад. - Погнали быстрее. По дороге про него расскажу…

Его слова и плач Аленки я слышу уже с трудом, с замедленным чугунным эхом…

Одновременно с кровью, меня постепенно покидают и последние силы. Они быстро уступают место вялой слабости и полному бессилию. Я стремительно проваливаюсь в темноту. В голове сквозь убийственное разочарование, ненависть и злобу прорываются шипастые мысли, разрывающие мое понимание существующей действительности в мелкие клочья: Как так?!. Как такое могло произойти?!. Неужели я такой же?!. Что же за ублюдок достался Аленке?!.

Скажите мне, пожалуйста… О каком таком, мать вашу, гребаном Доверии теперь может идти речь?…

Пропитанное насквозь поганым чувством, мое сознание полностью угасло…

…Туман. Куда не глянешь - туман. Меня окружает густое молочное марево. Я чувствую себя легким-легким, словно перышко, невесомая пушинка. Делаю шаг вперед и… О Боже, я лечу!…