Дважды в жизни (ЛП) - страница 37
Если Тейт так его ненавидит, пусть уходит с дороги. #СпросиБатлеров
Это все игра. Они выглядят, как незнакомцы. #СпросиБатлеров
ЯН БАТЛЕР, Я ХОЧУ ОТ ТЕБЯ ДЕТЕЙ! #СпросиБатлеров
Лента тянулась на большом экране над нашими головами, и я видела, что пресса реагировала на все твиты – указывала на одни, смеялась и кивала другим. Папа делал вид, что не замечал, видел лишь то, что хотел, счастливо печатал идеальные ответы. Он привык жить под солнцем и давлением общественного мнения. Четырнадцать лет спустя я все еще пыталась понять, как радоваться хорошему и не зацикливаться на плохом.
Когда чат закончился, Марко подошел, тут же извинился, объяснив, что нам пора. Но папа нас задержал, взглянул на меня, безмолвно передавая: «Это твоя работа, дай им то, чего они хотят». А пресса хотела, чтобы мы обнялись, и он прижался губами к моей щеке. И перед тем, как Марко вывел меня оттуда, папа подхватил меня за талию и закружил, а я радостно засмеялась.
Наконец, мы прошли через двери и окунулись в удушающую жару сентября. Было так жарко, что пар волнами поднимался от асфальта.
— Поспешим, — пробормотал Марко, махнул, и наша машина выехала из-за здания. Мы поедем отсюда на ферму в Северной Калифорнии, где через два дня начнутся съемки. Я понимала, что Марко не хотел, чтобы пресса догадалась, что в одной машине с папой мы не поедем.
Но папа нас остановил, когда я потянулась к дверце машины.
— Кексик, — позвал он, и его улыбку поймал фотограф в паре метров от нас. А потом его голос стал тихим, и слышала его только я. – Все хорошо, кроха?
— Да, — сказала я и махнула Марко садиться вперед меня. – Просто волнуюсь.
— Хорошо. Я просто хотел убедиться, — он тепло мне улыбнулся, но я уловила напряжение. – Ты не была там дерзкой, как обычно.
Желудок сжался.
— Да?
— Немного растерянной? – он прижал ладонь к моему лицу, рассматривая полными тревоги глазами, что я даже могла поверить в его искренность. – Отдохни в следующий раз перед пресс-конференцией. Лучше всегда выглядеть сильной.
Больно кольнуло от его укора, но я лишь коротко кивнула:
— Конечно.
— Просто помни, — сказал папа, его ладонь скользнула по моей щеке, и он потянул меня за мочку уха, — люди хотят видеть, как мы веселимся вместе.
Он подмигнул и пошел к другой машине, где у открытой дверцы ждала Алтея.
Несколько фотографов неподалеку снимали отбытие папы. Я пыталась выглядеть беспечно и улыбнулась, а потом забралась в машину.
Как только я села, Марко даже не моргнул.
— Ты была собой.
— Я не знаю. Может, и не была.
— Нет, — он повернулся ко мне, машина поехала вперед. – Если бы ты была не такой, как обычно, я бы сказал тебе взять себя в руки. Я не говорю тебе этого, потому что не нужно, — он поднял палец. – Внимание, Тейт. Я расскажу тебе то, что нужно будет повторять себе тысячу раз следующие полтора месяца. Ты слушаешь?
Я улыбнулась от его боевого тона.
— Да.
— Твой папа в опасном положении, — сказал Марко. – Он уже не та звезда, какой был раньше.
Это больно кольнуло.
— Знаю.
— Ты на пути к становлению большой звездой, — продолжил Марко. – Ты – звезда этого фильма. Он на второстепенной роли.
— Знаю.
— Но он все еще Ян Батлер и собирается показать тебе твое место.
Я сглотнула, мне не нравилось, что Марко был прав. Это было еще одной разницей между моими родителями. Мама меня просто поддерживала. Папа — ради собственной выгоды.
— Некоторые поднимаются на вершину сами, а другие идут по головам, — Марко читал мои мысли. Он взял меня за руки. – Не давай ему через тебя переступить.
Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула.
— Хорошо.
* * *
Путь занял три часа. Мы с Марко где-то на час уснули, но когда я проснулась, он листал стопку фотографий.
— Что это?
— Обложки «Вога». У нас одобрение в контракте.
Я посмотрела на снимки. На первой мои волосы лежали диким ореолом мерцающего рыже-каштанового цвета. Хрустальные серьги свисали с ушей до плеч, и макияж был агрессивно черным на веках. Круче всего в фотографии (хорошо, что съемки заняли всего четыре часа) были мелкие кристаллы на моих плечах, руках и лице.
— Ого, — выдохнула я, указывая на одну. – Эта мне нравится.