Дважды в жизни (ЛП) - страница 9
Его слова, его история были, как большой глоток холодной воды или первый откушенный сочный кусок идеального яблока. Я знала, что моя жизнь строилась в безопасном маленьком пузыре. Папа был богатым, но я не уверена, что мы брали у него деньги, потому что их толком и не было. Нам хватало. У меня была свобода, но в небольших пределах, два лучших друга, на которых я могла положиться, и мама с бабушкой, восхищающиеся мной.
Мне нужно было только беречь тайну.
Вот только я уже этого не хотела.
— Я не должна говорить об этом, — сказала я, ощутив, как он внимательно на меня смотрит.
— Не должна? – он поднял руку и быстро добавил. – Тогда…
Я выдавила слова:
— Мой папа – Ян Батлер.
Даже если он собирался отпустить тему, я хотела это сказать. Я хотела озвучить, как сделал он, чтобы отступила угроза, что из меня вырвутся эти слова.
Сэм молчал, а потом приподнялся на локте, закрыв звезды, и навис надо мной.
— Врешь, — сказал он со смехом.
Я тоже засмеялась. Раньше я не говорила такое вслух, и для меня это тоже звучало глупо.
— Ладно.
— Постой, — он опустил ладонь на траву. – Ты серьезно?
Меня затрясло, и я кивнула. Я знала, что сбросила бомбу – мой отец чуть ли не самый известный актер своего поколения. Он выиграл два Оскара подряд, постоянно был на обложках журналов и появлялся в развлекательных программах, и порой я думала, существовал ли кто-то, кто хоть раз не слышал его имени. Но сейчас я представляла только то, как Сэм выглядел надо мной.
И как смотрел на меня.
— Черт, — прошептал он. – Ты – Тейт Батлер.
Меня десять лет так никто не называл.
— Теперь уже Тейт Джонс, но да.
Сэм выдохнул, разглядывая мое лицо: овальной формы с высокими скулами, родинку у губы, глаза цвета виски, рот в форме сердца, улыбку с ямочками, которая сделала Яна Батлера единственным мужчиной, которого три раза признавали самым сексуальным в мире.
— Как я не заметил раньше? Ты очень на него похожа.
Я знала. Я смотрела тайно его фильмы и поражалась, видя свое же лицо на экране телевизора.
— Все пытались понять, куда ты пропала, — Сэм мягко потянул меня за выбившуюся прядь волос. – А ты здесь.
Глава 2
— Что ты делала прошлой ночью? – бабушка положила на свою тарелку немного дыни и прошла дальше к пышной выпечке.
Меньше всего с утра пораньше хотелось выслушивать рассуждения бабушки о Сэме. Меньше всего я хотела врать ей о нем. Мое сердце зачастило в груди.
— Просто посидела в саду.
Она оглянулась на меня.
— Там красиво?
Я все еще видела высокие тени ухоженных деревьев, все еще спиной ощущала прохладу и жар Сэма, лежащего рядом на траве.
— Да.
Я намеренно ответила без подробностей. Если бы я рассказала, как все было на самом деле, ей бы захотелось посмотреть лично, а я не желала пускать бабушку к месту преступления.
— Во сколько ты легла?
Она задавала привычный вопрос с подвохом, словно хотела управлять моим распорядком дня. Продолжится ли то же самое, когда я уеду в колледж, где она не будет знакома со всеми родителями учеников? Я понимала, что мой ответ ей бы не понравился: «Я не знаю, во сколько легла». Утром казалось, что в глаза песка насыпали. Тело реагировало медленно. Я хотела спать, но больше всего мечтала еще раз увидеть Сэма.
Мы с ним проболтали до полуночи. Начали с тяжелых тем: он поделился подробностями о Лютере, Дане и Майкле, но как только затронули моих родителей и мое прошлое, он сменил тему. Он не спрашивал ничего о моей жизни в Лос-Анджелесе. Мы обсуждали фильмы, животных, любимые пироги, и чем хотели заняться следующим днем, когда взойдет солнце. Он был прав, с ним было легко общаться, потому что кому какое дело до того, что он знает? Я не увижу его больше. Мне хотелось бы запечатлеть эту ночь и показать потом маме и бабушке со словами: «Видите? Я могу рассказать незнакомцу о своем происхождении, в одержимого маньяка он не превратится и тут же к прессе не поскачет. И папин номер он у меня не спрашивал?»
Я уснула рядом с ним на газоне, а когда проснулась, он нес меня в отель. На руках.
— Поздно? – спросила бабушка.
— Довольно поздно, — согласилась я. – На улице было хорошо.
Желудок сжался, когда я вспомнила руку Сэма под коленями, а другую – на спине, его уверенные шаги по мраморному полу фойе. Я проснулась, прижимаясь лицом к воротнику его фланелевой рубашки, руками обнимая его за шею.