Две по цене одной - страница 49

— Ева, давай поговорим, — тут же по-хозяйски затребовал. — Я сегодня два раза в «Сахарную» заходил, а тебя не было.

— Дела, — пожала она плечами. — И сейчас дела, некогда мне с тобой разговоры разговаривать, нужно кормить Надю…

— Вряд ли ты вместишь в нее много еды после порции мороженого, ваты и всего остального, что она съела.

— Хорошо, о чем ты хочешь поговорить?

— Вчера ты сказала одну вещь, очень важную. Что ты ездила ко мне в Москву и встретила там мою якобы любовницу. Я всю ночь в голове крутил… Я ведь тогда с Артуром жил, может быть, ты наткнулась на какую-то из его девушек? У него их было много.

— Нет, Арам, эта девушка сказала, что спала именно с тобой.

— Но этого быть не может, — проговорил он с чувством. — Ты точно не сочиняешь?

Ева ехидно ему улыбнулась:

— Это очень удобно, да, Арам?

— Что именно? — нахмурил он брови.

— Обвинить во всем меня очень удобно, да? Глупая восемнадцатилетняя девчонка сбежала беременная от тебя, такого искреннего и верного. А ты ну ничего, абсолютно ничего для этого не сделал, да?

— Не сделал! — процедил он сквозь зубы. — Не сделал, мать твою…

И тут она уперла руки в боки, бросила свысока:

— Я тебе звонила пятьдесят раз с разных номеров, я тебе писала! Не увидел? Не заметил? Случайно пропустил, да?

— Не звонила! — отчеканил он строго. — После нашего последнего телефонного разговора у меня случился приступ аппендицита, меня положили в больницу на операцию. Все, больше я от тебя ничего не слышал.

— Какая еще операция, Арам? — продолжила наступление Ева.

Он не удержался, схватил ее за локоть, отвел подальше от фонаря, поближе к своей машине, и там в сравнительном уединении расстегнул низ своей рубашки, а потом потребовал:

— Руку дай.

— Что? — округлила глаза Ева.

— Сказал, руку дай!

Арам схватил ее кисть и засунул ее себе под рубашку. Приложил холодные пальцы к старому шраму.

Ева замерла, ощупывая его шрам, пресс. При этом задышала часто-часто.

— Я бы никогда, слышишь, никогда не проигнорировал твой звонок! — проговорил Арам с чувством.

Но гадкая девчонка вместо того, чтобы проникнуться искренностью его слов, лишь отпрянула.

— Ох, как удобно все спихнуть на какой-то шрам, который вообще ничего не доказывает. Тебе могли сделать операцию когда угодно!

— Тебе выписку из больницы с датами принести? — зло процедил он.

— А принеси! — воскликнула нахалка.

— Я принесу, Ева! Но и ты хоть как-то докажи, что приезжала… — потребовал он.

— Как, например? — насторожилась Ева.

— Начнем с того, что ты подробно опишешь девушку, которую видела. Давай во всех деталях.

— Ну…

Ева вдруг замерла, Арам даже думал, смолчит, пошлет его куда подальше и уйдет. Слишком частым, слишком прерывистым было ее дыхание. Но она ответила:

— У нее были совершенно необычные волосы, будто серебром обсыпали. Ну, знаешь, такие кукольные кудри. Одета очень откровенно: короткие шорты, майка, грудь большая такая, размер четвертый, наверное… И серьги красивые — жемчужные гвоздики. Вот.

— Ты не серьги с одеждой описывай, а черты лица. Скулы, цвет глаз, нос. Ну? — спросил он строго.

— Арам, я не помню! — пожала плечами Ева. — Это было восемь лет назад… Что отпечаталось в памяти, я тебе рассказала.

— Хорошо, — кивнул он. — Что ты запомнила, кроме девушки?

— В каком смысле? — склонила голову набок Ева.

— Подъезд, дом, хоть дверь опиши, — потребовал с чувством.

— Не помню я… Запомнила только девушку.

— Ты должна была запомнить хоть что-то еще, если действительно ездила ко мне.

— Я сказала правду, Арам! Я всегда говорила тебе только правду, — стояла на своем Ева.

— Ты говорила, что любишь, а на самом деле…

— Я на самом деле тебя любила! — застонала она с надрывом.

«Я люблю тебя, милый!»

Араму вдруг вспомнилось, как Ева шептала это ему на ухо в постели, пела, обнимая за плечи, когда подходила сзади, стонала во время занятий любовью. Как же ему дороги были ее признания, и как хотелось слышать их снова и снова. Бесконечно.

— Иди сюда, — прорычал он.

Понять не успел, как смял ее в объятиях, прижал к двери собственной машины и принялся мять ее губы губами. Целовал агрессивно, без всякой жалости. Сжимал крепко, как мог, чтобы не дай бог не вырвалась. Спустя пару секунд запустил руку ей под блузку, и, как она несколько минут назад, стал ощупывать ее живот, пробрался пальцами под ремень юбки, нащупал резинку трусиков.