Две стороны медали - страница 5

  - Да ладно, ну подразнили, чего такого! - не выдержал кто-то из толпы девчонок.

  - А за что дразнить-то, завидуете, что ли? - Алекс- повернулся, и показалось, что его глаза потеплели. Ласковый взгляд оббежал с ног до головы, и меня обуял тяжёлый приступ стеснительности. Захотелось обхватить себя руками и скрыться от его проницательных глаз. - Милая, симпатичная девочка, классное платье, приятная фигурка. Ни разу не вижу толстика, как тут выразились. Я бы с такой с большим удовольствием погулял, или посидел бы где-нибудь в кафе, - Алекс- неожиданно усмехнулся мне - мне!!! - и подмигнул. Прощай, разум, может, мы когда-нибудь встретимся. Коленки, миленькие, не надо подкашиваться, пожалуйста! Близнец перевёл взгляд на остальных. Ошарашенные взгляды и неприлично раскрытые рты несказанно порадовали. - А вас только и хочется потискать где-нибудь, да поиметь. Может, пару сотенных за услуги в трусики засунуть, - его моментально изменившийся голос хлестнул ледяной плетью, заставив Светкиных прихлебательниц вздрогнуть и отступить на шаг.

  Мне показалось, что я сплю и вижу чудесный сон. Но... Я - милая и симпатичная? Алекс льстит, или я чего-то в этой жизни не понимаю? Но вроде прежде он надо мной не прикалывался, по крайней мере, так жёстко. Над другими - да, но не надо мной. Значит... правду говорит?! Ой, не. Как-то это слишком, сначала Сашка, теперь вот Лёшка. Сговорились, что ли? Мой защитник снова посмотрел на меня, и пришлось повторно уговаривать коленки не дрожать.

  - Тебе очень идет, Вики, почаще так одевайся,- Алекс- улыбнулся краешком губ. Тепло и ободряюще. - Только не переусердствуй с каблуками, шпилька плохо влияет на позвоночник, - опять подмигивание, озорной огонёк в глубине глаз, и - отрывистый почти приказ, который Алекс- произнёс равнодушным голосом. - Свалили в туман, резче.

  Мать моя женщина, роди меня обратно. Одноклассницы живенько подчинились, оставив нас с Лёшкой, и то и дело бросали в его сторону беспокойные взгляды. Он ещё раз улыбнулся, и зашёл в класс. Я обессилено прислонилась к стене и окончательно перестала понимать, что происходит. Вчера один, сегодня другой...

  Из оцепенения вывел звонок, так что пришлось срочно брать себя в руки и идти в класс. Волнение щекотало изнутри, я не представляла, что ещё могут учудить близнецы но оказалось, что опасения напрасны. Алексы спокойно склонились каждый над своей тетрадкой и на меня не обратили никакого внимания. Я даже расстроилась - и пойди пойми этих парней! Сиди и думай, не глючило ли тебя...

  Я неуклюже уселась на свое место, расправила юбку, и принялась рыться в сумке, когда услышала за спиной шепот:

  - Эй! Малышка! Развернись личиком, будь добра.

  Я скосила глаза на Алекса+, не решаясь вертеться на глазах у только вошедшего историка.

  - Черт, как он не вовремя! - расстроился Алекс+, и я услышала длинный вздох. - Не сбегай после урока, лады? Дело есть.

  Я кивнула, и про себя подумала, что урок для меня накрылся медным тазом. Что этот неугомонный придумал? Может, опять тетрадку хочет попросить? Любопытство точило зубы о нервы, я ёрзала и стискивала зубы, и изо всех сил усмиряла желание хотя бы записочку подкинуть на заднюю парту с вопросом 'А зачем?' А вдруг погулять позовет? Ага, как же, размечталась. Чудес не бывает, когда же я выучу эту простую истину...

  В общем, к концу урока я уже была взвинченная донельзя, и ожидала какого угодно подвоха. Когда меня отвели в сторону, аккуратно подхватив под локотки с двух сторон, и торжественно вручили небольшую коробочку, я растерялась. Эммм... это то, что я думаю?.. Повертела в пальцах, не решаясь открыть.

  - Ты нас прости, Вики, - начал Алекс-, его взгляд задумчиво блуждал по мне, а за ним по коже взбудораженными блохами носились мурашки. - Мы не знали, что у тебя день рождения, иначе приготовили бы что-то особенное. Но обещаю, мы исправимся, чуть позже.

  - Открывай уже, - улыбнулся Алекс+, и насмешливо сощурился. - Честное слово, то, что внутри, не кусается.

  Я дрожащими руками открыла коробочку и изумленно замерла: на мягкой подушке лежала подвеска из темно-синего камня, оправленного в серебряную вязь кельтского узора.