Двенадцать листов дневника [СИ] - страница 5

Тут ничего этого нет. Мне банально не хватает даже света, потому что окна, что расположены над самым потолком, заколочены досками. Есть у нас один фонарик, но его мы включаем только в самых крайних случаях. Чтобы согреться, мы кутаемся в старые одеяла, которые ребята, к счастью, притащили заранее. Хотя тогда они и не думали, что это однажды практически спасёт нас. Ещё у нас есть печка, сделанная из консервной банки и свечки, и которая по моему мнению практически не греет, только нещадно чадит. Но немного воды на ней всё же вскипятить можно. Готовить на ней мы не пытались. Всё равно из еды у нас только консервы и несколько пакетов лапши быстрого приготовления, которую мы предпочитаем грызть всухую. Да и воды у нас мало, и её приходиться экономить. Кстати, вода - это ещё один нескончаемый предмет спора.

Сегодня утром в туалете (о! наш туалет эта отдельная тема, и о нём я напишу позже) я застала Ленку с влажными салфетками.

- Эй, а тебя не учил делиться?! - крикнула я. Из-за того, что нам приходилось экономить воду, никто из нас не мог нормально умыться. Так что влажные салфетки я сразу же посчитала ценным ресурсом.

- Хм... - усмехнулась Ленка. - Держи! - и бросила мне пустую упаковку

Меня и раньше она бесила, а в последнее время так вообще стало трудно даже просто находиться рядом с ней.

- А что? - продолжила Ленка, увидев ребят собравшихся на мой крик. - У меня их всего две штуки было.

Мне только и оставалось, что со злостью скомкать пустую упаковку и бросить её в урну. Здесь это единственное, что я могла сделать, чтобы выместить свою злость. А так хотелось выйти отсюда, громко хлопнув дверью! Но там, на улице, шляются эти вторженцы, а умирать мне пока не хотелось.

Кстати, Толик предлагал набрать снаружи снега и попробовать растопить его. Но у нас не так много с собой свечей, к тому же Никита сказал, что могут заметить, что кто-то разгребает снег возле заброшенного дома.

Вот так мы и живём, кутаясь в одеяла, поедая холодную тушёнку и запивая её тёплой водой и постоянно ссорясь по поводу и без. А ещё нам всем страшно - и за себя, и за своих близких.

Вечер.

Я обещала описать наш туалет, а так как делать мне сейчас нечего, то, пожалуй, я начну.

Когда-то, но видимо очень давно, в этом подвале был туалет. Но затем, когда здание забросили, то тут поснимали всё, что можно. И унитаз в том числе.

Так что ещё в первый день, посовещавшись, мы решили разместить туалет в самой дальней комнате. В той самой, где ещё находится дырка с приставной лестницей. Наверное, последний раз, когда я пользовалась горшком, был в детском саду. Но вот теперь нам всем пришлось вспомнить юные годы.

Утилизацией отходов, так сказать, занимаются Слава с Никитой. Ночью, стараясь не шуметь, они унося их куда-то в глубь дома. Я особо не вникала в этот вопрос.

А ванны у нас нет вообще. Никогда не думала, что мне будет так не хватать её. А ведь прошло всего пару дней. Что же будет дальше?

День.

С каждым проведённым здесь днём, нет, наверное с каждым проведённым здесь часом мне всё больше кажется, что ситуация в которой мы оказались безнадёжна. Никита утверждает, что я просто пессимистка. Он говорит, что нас обязательно придут спасти. Мы должны в это верить. Но я не верю.

У нас не так много еды. Есть только то, что притащил Слава. Но наши запасы неумолимо таят. А вода уже практически закончилась. Поэтому мы решили сегодня выйти и наскрести немного снега. Ночью разумеется. Это будет пробная вылазка, потому что вскоре нам так же надо будет отправиться и за едой. Сейчас как раз будем решать, кто пойдёт наружу.

Пару часов спустя.

Мы долго спорили. Но Слава всё-таки настоял на своём. За снегом пойдут мальчишки.

Теперь осталось только дождаться ночи. И не смотря на то, что мне вроде бы не надо никуда идти, я волнуюсь. От тревоги не могу найти себе места.

Глубокая ночь.

Вылазка была успешной! И сейчас мы, собравшись возле нашей мини-печки, только маленькая Вера спит, ждём, когда растает снег. Но процесс идёт очень медленно. И всё же сейчас мне хочется верить в лучшее. Хочется верить, что скоро я смогу вернуться к нормальной жизни.