Двенадцатая нимфа - страница 28

Тот в ответ вильнул хвостом и принялся наблюдать, как мальчики осторожно перекатывают свой мячик взад-вперёд, чтобы доказать самим себе, что они играют и чтобы не быть нечестными людьми.

— Да скучно же! Сколько можно его катать туда-сюда? — наконец пожаловался Эйрик.

— А нечестным человеком — быть не скучно?

— Не знаю, — сказал Эйрик. — Я не пробовал.

— А я пробовал, — тяжело вздохнул Биант. — Обманул однажды папу и маму.

— И как?

— Было потом очень скучно. Они так на меня обиделись, что не разговаривали со мною почти целую неделю. И сестра с младшим братишкой тоже обиделись, и тоже не разговаривали.

— И что потом было?

— Ну, я тогда поскучал-поскучал да и попросил у них у всех прощенья. С тех пор решил больше никогда не обманывать.

— И поэтому мы сейчас катаем мячик?

— Да, я же обещал папе. А потом только, когда мы хорошенько его покатаем, то есть сдержим слово, мы пойдём вон туда, — Биант указал рукою в сторону каких-то нагромождений скал и камней, которые виднелись вдали.

— А что там будет?

— Увидишь сам.

Они ещё некоторое время забавлялись игрою в честность, как вдруг случилось нечто непредвиденное: увлёкшись, Эйрик слишком сильно толкнул свой мячик, и он покатился под уклон в сторону обрыва.

— Киф, — закричал Биант, — хватай мячик!

К удивлению мальчиков, Киф, всегда такой исполнительный, лишь насторожённо следил глазами за мячиком и никуда не спешил.

— Он сейчас сорвётся! Киф! Хватай! — закричал Биант ещё громче.

Киф не шевельнулся, а мальчики вдруг увидели, что спешить было и не нужно вовсе. Мячик медленно подкатился к самому краю и там остановился без всякой видимой причины. Он покачивался, словно бы раздумывая, скатываться ему вниз или не надо.

— Сейчас сорвётся, — сказал Биант почему-то шёпотом. — Ветерок подует и сорвётся.

Он встал и осторожно, как будто боясь вспугнуть мячик, двинулся к нему, а мячик, поколебавшись, покатился назад.

Киф жалобно завыл и прижался к земле. Биант и Эйрик с изумлением и страхом смотрели на то, как их мячик самостоятельно катится вверх.

— Вот так дела! — воскликнул Биант, подбирая мячик. — А давай ещё попробуем. Он отошёл в сторону, подальше от обрыва и толкнул мячик так, чтобы тот покатился под уклон.

Повторилось то же самое.

Мальчики меняли места, и везде выясняли одно и то же: их мячик с лёгкостью катится вверх, иногда и так, что только успевай догонять, но катиться вниз он упорно не хочет. Движения его становятся замедленными, и он, в конце концов, останавливается.

Биант загрустил:

— Придётся во всём признаваться отцу, — сказал он. — И рассказывать о том, куда мы пошли. И мне от него влетит… Но должны же мы узнать в конце концов, как это всё можно объяснить.

— А папа твой сможет объяснить? — спросил Эйрик.

— Сможет, он у меня умный.

— А он будет тебя ругать за то, что мы ходили сюда?

— Будет… И ещё как. И мы ведь с тобою не ходили ещё на то место, которое я тебе хотел показать. Вот за него и будет. Пойдём! — сказал он и решительно двинулся в том направлении, которое указывал раньше.

Путь пролегал по всё той же каменистой площадке, которая в этом месте вела наших друзей прочь от моря. Справа возвышалась всё та же высокая и неприступная скала, а слева тянулись заросли кустарника, за которыми возвышались дубы и сосны. Дорога шла с небольшим уклоном вверх, и мальчики забавлялись тем, что кидали вперёд себя мячик и смотрели, как он начинал катиться всё быстрее и быстрее, словно бы прыгал под уклон, а не наоборот. Пёс отказывался участвовать в этой игре, и мальчикам приходилась самим догонять свой мячик… При этом поведение мячика им казалось смешным, а поведение Кифа их просто не интересовало.

В одном месте дорога сильно сужалась — её загромождала возникшая с левой стороны скала. Но пройти всё же можно было: между двумя скалами получалась довольно широкая щель, через которую можно было свободно пробраться.

— Как ты думаешь, откуда здесь взялась эта скала? — спросил Биант.

Эйрик ответил очень просто:

— Я думаю, что она просто была здесь всегда и ниоткуда не бралась.

— Так не бывает. Если ты видишь перед собою что-то, то это означает, что было время, когда его раньше не было, а потом только оно появилась — это мне так папа мой сказал. — Вот этих деревьев раньше не было, и нас раньше не было, и этого острова раньше не было…