Двенадцатый жнец - страница 6

Увидев коленопреклонённых телохранителей, экзарх перевел хмурый взгляд на священника, а затем и на того, кого тот сопровождал. В отличии от всех присутствующих экзарх сразу узнал седовласого мужчину. В анналах крепости-монастыря имеется точное описание основателя ордена Догматов. Высокий мужчина крепкого телосложения, на вид тридцати лет с полностью седыми волосами. Имя его Амадей и он двенадцатый жнец, которого создал Бог.

— Собери всех братьев в клуатре, — обратился экзарх к священнику. — Сегодня им выпадет единственный в жизни шанс, когда они смогут попытаться стать арбитром.

Взволнованный священник поклонился и стараясь сохранять достоинство сана отправился выполнять приказ экзарха. Амадей прошёл в кабинет, а следом за ним вошёл экзарх и запер за собой двери.

— Признаюсь честно, я не верил, что собственными глазами увижу жнеца, — произнёс он, когда Амадей остановился в центре кабинета.

— Знаю, так говорили все предыдущие экзархи, — ответил жнец, глядя на портрет прежнего владельца кабинета, висевшего на стене в череде его предшественников.

— Пока братья готовятся к проверке, мы можем спустится в библиотеку, — предложил экзарх.

— Твой предшественник был великим человеком, надеюсь ты достойный приемник, — посмотрел на экзарха Амадей. — Грядут серьёзные испытания для вашего ордена. Одиннадцать жнецов мертвы и я последний, кто исполняет договор с Отцом. Готовьтесь к тому, что вам в одиночку предстоит противостоять скверне, и тому, что ещё пошлёт на землю падший.

— После окончания выбора я немедленно займусь подготовкой и набором новых рекрутов, — заверил Амадея экзарх.

— Хорошо, но сейчас мне необходимо спуститься в библиотеку.

Экзарх подошёл к потайной двери расположенной в стене позади его стола и открыл замок. За дверью скрывались каменные ступени ведущие глубоко под землю туда, где располагалось древнее хранилище. Экзарх зажёг лампу и первым начал спуск по ступеням. Этим входом в хранилище давно никто не пользовался и экзарх оставлял глубокие следы в толстом слое пыли покрывавшим ступени.

Долгий спуск закончился следующей дверью, за которой находились несколько монахов-библиотекарей. Появление экзарха и жнеца в библиотеке их серьёзно напугало. Один из них даже подумал, что они ему привиделись и он несколько раз закрывал и открывал глаза, но это ему не сильно помогло. Амадей знал, что эти трое библиотекарей могут покидать хранилище только один раз в год, а всё остальное время они работают внутри безвылазно.

Пищу они получают через специальное окно один раз в неделю и всё это время они изучают прошлые книги, которые сюда приносил Амадей после кончины очередного арбитра. Заходя в хранилище монахи-библиотекари запирали дверь и накладывали на неё магическую печать не дающую им покинуть хранилище раньше срока. Весь год, что они находились в добровольном заключении никто не мог ни покинуть библиотеку, ни войти в неё.

Конечно они знали о существовании потайного входа в хранилище, но не думали, что им кто-то воспользуется. Появление экзарха застало их врасплох и внесло некоторую сумятицу в их размеренное существование. Но они не зря ели свой хлеб и сразу узнали того, кого сопровождал экзарх.

Амадей подошёл к самому старшему из них и вынув потрёпанную книгу протянул ее монаху-библиотекарю. Старец взял её из рук жнеца с благоговейным трепетом. Двое его помощников словно очнувшись от сна мгновенно сорвались с мест. Один быстро протёр постамент в центре хранилища, а второй накрыл его красным бархатом.

Монах-библиотекарь очень осторожно водрузил на бархат книгу, которую ему передал Амадей. Прочитав над ней короткую молитву он ушёл в другое помещение и спустя короткое время вышел из него неся на вытянутых руках другую книгу. Внешне она была точной копией той, что принёс жнец, только новой и с чистыми страницами, которые должен будет заполнять арбитр.

Беря из рук монаха-библиотекаря книгу, Амадей заметил в его глазах вспыхнувший огонь жизни. Он знал, что в ближайшие месяцы монах практически не будет спать, и всё своё время он посвятит чтению и изучению полученной из книги информации. По крайней мере теперь он до конца своих дней обеспечен интересной работой.