Двери в песке - страница 30
— Это он? — спросила Дымка.
— Нет, просто один из членов полночной паствы, — ответил я. — Не Сам. Запах не его. Хотя этого человека я запомню.
На небе, высоко-высоко, проплыли залитые звездным светом облачка, порыв ветра взъерошил мою шерсть.
— Я охотилась на крыс и питалась из мусорных бачков, я оплакивала трупики моих котят и была подвешена за хвост, надо мной издевались злые мальчишки, — внезапно произнесла Серая Дымка, — прежде чем хозяйка подобрала меня. Она была сиротой и жила на улице. Ей пришлось еще хуже, чем мне.
— Да, — промолвил я. — Мне и самому доводилось переживать нелегкие времена.
— Если путь откроется, изменится многое.
— В лучшую сторону?
— Может быть. Хотя как сказать: если он останется закрыт, все тоже может перемениться.
— К лучшему?
— Черт меня подери, Снафф, если я знаю. Да, вообще, разве есть кому-нибудь дело до оголодавшей кошки, кроме нескольких ее друзей?
— Вполне возможно, что друзья — это все, чем мы располагаем, и не важно, на чью сторону склонятся весы.
— Но все же…
— Да?
— В трудные времена внутри тебя все переворачивается, как ты считаешь?
— Не сомневаюсь. Хотя иногда можно впасть в цинизм.
— Как ты, например?
— Да, где-то так. Чем больше все меняется…
— А вот и дом, — внезапно перебила она, остановившись, чтобы повнимательнее разглядеть огромное здание, возникшее перед нами. Несколько окон призрачно светились. — Никогда здесь не была.
— На вид, вроде, ничего необычного, — отметил я, — и никаких… э-э… собак поблизости. Давай спустимся и осмотрим все поближе.
Так мы и сделали, кругом обойдя дом и заглядывая во все окна. Вскоре мы обнаружили Великого Сыщика — надо отдать ему должное, он настолько вошел в роль, что даже сейчас оставался в женских одеждах. Он сидел в гостиной, прямо под портретом королевы, и читал. Единственной его ошибкой, если можно так выразиться, было то, что он периодически попыхивал громадной трубкой из тыквы-горлянки, время от времени откладывая ее на специальную подставку на столике справа. Его помощник суетился на кухне, готовя скромную трапезу. Большинство комнат в доме были погружены в темноту. Сразу рядом с кухней мы заметили краешек лестницы, уходящей вниз.
— Значит, вот где я должна подняться, — задумчиво сказала Серая Дымка. — Когда заберусь туда, проберусь через кухню, если он к тому времени уйдет, и сначала обследую дальнюю часть дома. Если он так и будет возиться на кухне, я пройду по длинному коридору, тому, что ближе к нам, и осмотрю все затемненные комнаты.
— План, вроде, ничего, — прокомментировал я.
Мы спрыгнули на землю, обогнули угол и вышли к подвальному окошку.
— Удачи, — напутствовал я ее.
Я вернулся к окну и начал наблюдать за кухней. Мужчина не спешил уходить, он жевал что-то и терпеливо ждал, когда вода закипит. Потом вытащил из буфета фарфоровую тарелку с рисунком и бокал, опять кинул себе в рот кусочек чего-то, поискал в ящике столовые принадлежности, достал из другого буфета чашку с золотым ободком и золотым цветочком на боковинке — одну из таких, что имеются дома у всех и каждого, снова кинул в рот то ли кусочек хлеба, то ли еще чего-то. Наконец я разглядел крадущуюся по лестнице Серую Дымку. Сколько она там прождала, замерев, следя одними глазами, я не знал. Стоило ему развернуться к ней спиной, как она стрелой пронеслась в коридор. А так как та половина дома была недоступна для моего взора, я, чтобы потянуть время, отправился пробежаться по округе.
— Что, Снафф, проверяешь, как поживает наша новая соседка? — раздался вдруг чей-то голос с дерева к востоку от меня.
— Никогда не вредно проверить и перепроверить, — ответил я. — А ты, Ночной Шорох, какими здесь судьбами?
— Да такими же, как и ты. Но она в Игре не участвует. Мы почти уверены в этом.
— Да? Вы встречались с ней?
— Да. Она навещала вчера хозяев. Они сочли ее безвредной старушкой.
— Рад услышать, что хоть кто-то здесь безвреден.
— Не в пример викарию, а?
— Ты говорил с Ползецом?
— Да.
— А я думал, вы в ссоре. Слышал, ты сбросил его в реку.
— Маленькое несогласие по некоторым вопросам, — проухал он. — Но мы уже помирились,