Дворянская дочь - страница 61

Но опасность не могла остановить Веславского.

— Я принес плащ, накинешь его поверх пеньюара. — Он протянул мне пеньюар, висевший на спинке кресла возле постели.

Я решила, что буду в большей безопасности, встав с постели.

— Отвернись, пожалуйста.

Когда он отвернулся, я встала, одеваясь и в то же время отходя в дальний угол спальни. Стиви приблизился, протягивая мне плащ.

Я отступила назад, делая руками отталкивающий жест.

— Стиви, будь благоразумен! Подумай о своей матери, своем отце, вспомни, кто ты. Ты никогда не сможешь стать польским королем. Это был бы ненастоящий брак, и Его Величество был бы просто взбешен. Тебя могут сослать в Сибирь… — говорила я быстрым шепотом, в то время как внутренний голос твердил: «Чепуха! Успокойся и позволь ему делать с тобой все, что он хочет».

— Отчего же никогда? — усмехнулся Стиви. — Если хочешь знать, поляки могут подняться против России, все как один. Говорю тебе, это единственный путь. Я чувствую, если ты сейчас не станешь моей, то уже никогда не станешь. Не ускользай от меня, моя милая, я не причиню тебе боли, я не позволю, чтобы зло когда-либо коснулось тебя, любовь моя, — умолял он, преследуя меня по комнате.

Я споткнулась о кресло, и не страх от возможного похищения, а мысль о том, что моего кузена могут обнаружить, парализовала меня на мгновение. Стиви тут же настиг меня, нежный и умоляющий, но в то же время настроенный весьма решительно.

— Ну же, красавица моя, не бойся, — он накинул плащ мне на плечи. — Как мило ты выглядишь в капюшоне! Идем же, Ким ждет внизу в лодке.

Я не могла шевельнуться.

— Если ты сию же минуту меня не оставишь, я позову, и тебя убьют, — солгала я.

Нежное и умоляющее выражение исчезло с лица моего кузена.

— Я так и знал, что ты не пойдешь по доброй воле, — сказал он.

Он стремительно повернул меня кругом, крепко повязав мне рот одним шелковым платком и связав мне руки за спиной другим, и взял меня на руки.

«Он похитит меня», — подумала я с облегчением.

Чувствуя себя в полной безопасности в его сильных руках, поднявших меня с такой легкостью, словно отрешившись от всего, я закрыла глаза.

Однако, к моему разочарованию, он вдруг меня развязал и опустил в кресло.

Упав на колени, Стиви целовал мои руки.

— Милая моя, прости, я, должно быть, сошел с ума, насильно связав тебя! Я не причинил боли твоим прекрасным ручкам? Позови на помощь, и пусть меня застрелят на месте! — И он опустил свою большую голову мне на колени.

Мне было холодно, но щеки пылали.

— Все хорошо, — прошептала я.

«Почему же ты меня не унес? — подумала я, в то же самое время содрогнувшись при мысли о последствиях похищения.

— Милый, глупый Стиви, ты такой искушенный, и, однако, как легко тебя провести! Какой пугающий вид был у тебя еще минуту назад, и как ты безобиден сейчас, — думала я. — Как ты нелеп и романтичен, как неистов и как нежен! И голос твой столь же красив, как у папы».

Я гладила его каштановые волосы, забавная бескозырка соскользнула с его головы, лежащей на моих коленях. Волосы его были еще мягче, чем я думала.

— Они по-прежнему вьются? — спросила я.

— Да, к сожалению. Я трачу массу времени, чтобы их распрямить; мочу их и натягиваю сетку на голову каждое утро.

Я продолжала гладить его волосы, лоб, по-детски пухлые щеки. Затем дотронулась до ушей, они были холодны, в то время как щеки горели. Я крепко сжала его голову и мне захотелось покрыть ее поцелуями. Вдруг послышался какой-то шум, и я сказала:

— Теперь ступай. Кажется, няня встала.

— Ты не сердишься? — спросил он. Я покачала головой.

— И ты выйдешь за меня замуж, несмотря ни на что?

Я кивнула.

— А теперь иди, — и я оттолкнула его.

Он встал, забавно надвинув бескозырку на ухо. Затем церемонно снял с меня плащ. Я столь же церемонно протянула ему руку. Но не успел он ее поцеловать, как вбежала няня.

Она хотела было что-то сказать, но я бросилась к ней.

— Молчи… ради Бога… ничего не случилось, совершенно ничего… даю тебе слово, няня, дорогая, ну пожалуйста!

Маленькая женщина оттолкнула меня и осуждающе покачала головой в белом чепце.

— Ну и князь, хорош, нечего сказать! Явиться с визитом к невесте прямо в спальню среди ночи, да еще в таком наряде. — Она насмешливо окинула его взглядом с ног до головы.