Двойник китайского императора - страница 47

Сегодня обнаруживается, что многих владельцев тайно нажитых миллионов успели выпотрошить налетчики, и что удивительно — никто из них не пожаловался властям на ночной разбой, хотя не всегда приходили с постановлением, даже поддельным. Хорошо изучили не только быт, но и психологию миллионеров, знали, что они жаловаться не станут. Четыре года прошло, как начались так называемые "хлопковые" дела, сумму хищения установили быстро и точно — превышала она четыре миллиарда рублей, а вот с возвратом ее народу дело продвигалось туго — не вернули и четвертой части. Оттого и спешили следственные группы, но не дремал и преступный мир; он легко не уступал того, что считал своим, он тоже торопился, и жестокость его не имела предела.

Знал Пулат о таких делах и от Халтаева, державшего нос по ветру, но больше всего поразила его история с Раимбаевым.

Раимбаева, бывшего председателя большого колхоза, по распоряжению обкома перевели к ним из соседнего района на руководящую должность в райисполкоме — вероятно, готовился трамплин для очередного взлета. Энергичный, хваткий человек, депутат, не по годам обласкан и знаменит; чувствовалось, что у него есть поддержка в верхах. И года не успел проработать Раимбаев в райисполкоме, как вызвали его работники следственной группы Прокуратуры СССР и с фактами в руках потребовали вернуть деньги, что неправедно нажил он, будучи председателем колхоза, и сумму указали, какую следует сдать. Долго отпирался Раимбаев, уверял, что нет денег, но после очных ставок с бухгалтером колхоза, директором хлопкозавода задрал рубашку и показал следователю живот, где в двух местах словно горячий утюг приложили. Оказывается, так оно и есть, и Раимбаев рассказал обо всем.

Как-то поздно ночью раздался звонок у глухих ворот — время уборочное, начальство во время хлопковой кампании иногда до утра заседает в штабах, и Раимбаев без опаски открыл дверь, думал, гости нагрянули. Человек он не робкого десятка, молодой, и сорока еще нет, да и во дворе имел двух сторожевых овчарок, но почему-то не обратил внимания, что не залаяли они.

"Гости", человек семь в милицейской форме, в высоких чинах, один седой, вальяжный, в полковничьих погонах, поздоровались и сказали, что они к нему за помощью. Ничего не подозревающий Раимбаев пригласил ночных визитеров в дом. Как только вошли, седовласый предъявил постановление на обыск и велел капитану доставить понятых. Все делалось четко, основательно, без суеты, твердо, но вежливо, по закону. Лейтенант начал вести протокол допроса, а капитан, введя двоих понятых, тихо усевшихся в сторонке, стал тщательно записывать изымаемое, то и дело справляясь у полковника, как правильно записать ту или иную вещь. Все, что отыскали в доме, а нашли немало, пришедших, видимо, не устраивало. Полковник, достав папку, зачитывал какие-то документы и требовал вернуть государству астрономическую сумму. Но Раимбаев, человек тертый, был уверен: как только его увезут, жена, сидевшая рядом с понятыми, свяжется с родней в области, и все уладится, и не на таких бравых полковников находили управу. Судя по национальному составу, работники были местные, свои, областные или из Ташкента, главное, не из Прокуратуры СССР, поэтому следовало переждать, — так решил Раимбаев.

Налетчики, видимо, рассчитывали, что хозяин дома испугается и отдаст все сразу, но через два часа стало ясно, что с деньгами и золотом он добровольно не расстанется, и тут они сбросили маски — время торопило их. Жена у него была беременна. Они раздели догола жену, завязали ей рот, связали руки, ноги, бросили на ковер и воткнули между ног большой электрический кипятильник для белья, сказав:

— Начнем с тебя, не отдашь — подключим жену к сети.

Сорвали с него рубашку, завязали руки, ноги, кинули на диван и поставили на живот электрический утюг. Тут-то он понял, что имеет дело с бандитами и что эти люди не шутят. Отдал он им все. Выложил деньги, но никому о налете не рассказал, месяц лежал дома, лечился от ожогов; только когда через полгода забрали его московские следователи, тогда и выплыла страшная история наружу. Вот из-за нее и распорядился Халтаев, чтобы их район тщательнее охраняла милиция.