Дьявол приглашает девушку в гости - страница 14

Глава 22. Две души.

Лязг и громкое бренчание колодезной цепи, его заставили проснуться. Мартин встрепенулся и выглянул из-под засады. Рядом с колодцем стояла женщина и крутила бревно с металлической цепью набирая воду. Женщина была в платке. Определить возраст было сложно. Да и Мартину, было сейчас не до этого. В голове стремительно замелькали мысли. Действовать. Когда? В какую секунду? Он не привык, рискованные моменты откладывать на потом. Нервы как струна и могут лопнуть. Перегореть. И накроет неистовым, лютым страхом, который задавит весь план и изрежет его на куски, превратив палача в трусливую бесхребетную жертву. Мартин сжал в кармане клинок. Не большой острый, изогнутый ножечек, с толстым лезвием. Его верный, любимый инструмент, для занятия разбоем. Им нужно действовать вблизи резко и быстро. Не думая. Думать нельзя! Безрассудство – важный путь к победе. Глаза налились кровью. Жилы накалились, как сталь. Он превратился в хищную, отважную пантеру. Мягкой кошачьей поступью, он приближался к женскому образу.

Женщина задумчиво ждала, когда наберётся вода, вглядываясь в рассвет. Но вдруг, резко повернулась предчувствия беду, в сторону хищного зверя. Который совершив прыжок, захватил её голову, в свои крепкие объятия. Он успел разглядеть адский ужас оцепенения, в её глазах, она хотела кричать, но от шока перехватило дыхание и крик не вырвался. Он так и застыл в её приоткрытых от страха губах, когда оно повалилась на землю, с разрезанной кровавой полоской у горла.

Мартин смог рассмотреть её миловидное приятное лицо. На вид женщине было около сорока лет, она была приятна собой и какие-то благородные нотки, несла в своём образе. Платок в хрупких лилиях придавал ей доброты и нежности. Мартин взял тёплый труп за ноги и оттащил в сарай. Что делать?

Труп довольно тяжёлый. А воин обессилен. Но жажда урвать, как можно больше с этого домика с жёлтыми стенами, не покидала его. Разум заволокло холодной буйной краской. Он был в поджаренном энтузиазме. И решил проникнуть в дом, несмотря ни на что. В каком-то омуте гнева он вступил на черные порожки. Открыл дверь. Прихожая – кухня. Следующая дверь. Которая с хрустом открылась. Коридор. Он провалился в спальню. На него смотрела девочка. Две косички, вплетенные в ленты. Она не спала. Но лежала в кровати, слегка приподнявшись. Молчаливо и испуганно, пронизывая взглядом незваного гостя. Который подходил все ближе, в грязных лохмотьях с искаженным от ярости лицом. Он обхватил её голову. Дрожь по телу маленького ребёнка пробегала волнами, сердце неистово колотилось. Открылись губы, для пронизывающего крика, которого так и не последовало, он застыл комом в горле, разрезанном красной лентой.

Мартин прошёлся. Дом был пуст. Он оберегал в своих объятиях, только две души. Они уже летели к небу, к ангелам. Которых на рассвете видел Мартин, но к которым сам никогда не попадёт. Дьявол сжался в клубочек и футболил желудок, напоминая, что вторые, а может и третьи сутки, в его пищеводе ничего не наблюдалась, кроме кислых, зелёных, диких яблок. На столе стояла тарелка с блинами и чаем. Мартин кровавыми руками, забросал всё внутрь себя покормив дьявола.

Он взял маленький тёплый трупик. Аккуратно донёс до сарая. Осталось быстро замести следы и бежать. Рассвет сменился ранним утром, и кто угодно мог наведаться в гости. Он аккуратно прошёлся в дом, намочил тряпку и стёр полоски крови. Что делать с простыней. На неё попал веер брызг. И Мартин стянул её. Накрыв кровать покрывалом. На кухонном столе лежали спички и ножи, стояла бутылочка бензина на полу. Он взял это всё и вышел, закрыв дверь на засов. Вернулся в сарай, взяв маленький трупик, он закутал его в простыню. Пошёл дорогой в лес. Возвратившись, в уже родные лесные просторы, он сел отдышаться.

Глава 23. Возвращение в дом.

Трупик лежал и смотрел на него большими кукольными глазами. Это был очаровательный, милый образ. Пушистые мягкие волосы, собранные в ленты и детская нежная кожа. Мартин не помнил, как давно, его сердце превратилось в каменную глыбу. Ему казалось, что с детства, он далёк от всего прекрасного и его тело, будто срубленное бревно, не способно к сочувствию. Это ещё один фактор который помогал толстокожему воину выживать, крушить и зверствовать, неся своим неугомонным, лютым образом горе и страдания, желая побед и адреналина, достигая и завоевывая медали, обратной стороной которых были горы разрушений. Мартин жил и дышал, воюя.