Дьявол приглашает девушку в гости - страница 7
Организм восстанавливался долго. Но медленно креп. Девушка день за днем напитывала его яствами. Поила цветочным чаем. Внутренний уж потихоньку оттаял.
Глава 13. Грязь
День за днём, она возвращалась себя к новой жизни, из мыслей ушли все картинки с едой, на что пауки отреагировали бунтом, на пустую тарелку, они решили сготовить своей информационной каши, а продуктом послужили плевки, проглоченной боли. Во время карточных сеансов, их накопилось слишком много, в грудном мирке, ужа. На плевки боли, паучки наплели свой смысловой кокон, и спрятали их в дебрях мозговых извилин.
Дьявол с ухмылкой потирал лапками.
Девушка пережевывала мелко нарезанный шпинат, как вдруг ей показалось что всё тело измазано в липких, грязных слюнях. Она отправилась в душ, где тщательно миллиметр за миллиметром смыла мерзкую субстанцию. Кожа, насыщенная чистотой, благоухала, испускала лёгкий аромат миндального молочка. Девушка обернулась в полотенце, направилась в гримёрную готовиться к выступлению. Колокол прозвонил, гости ждали. Девушка была в прозрачном одеянии. Побрызгавшись цветочным духами, она пополнила стройные ряды актрис. Шеренга вошла в гостевую, три рыцаря мерно попивали чай.
Самый длинный из них, лысый и худощавый, выбрал девушку. Ей совершенно не хотелось играть с ним в карты, рыцарь был совершенно не в её вкусе и вызывал отторжение. Что бы настроить себя, она заняла паучков подсчётами сладко-горьких конфет, которые пополнят её карман в конце часа.
С колодой она отправилась в опочивальню к рыцарю, захлопнула дверь, но не тут было, волна тревожных мыслей нахлынула на неё и заставила оцепенеть. Внутренний уж медленно заерзал по кишкам, усиливая панику. Девушке показалась что она прилипла к двери, мерзкая слизь на коже, которую она смывала десять минут назад возникла вновь. Отвратительно, сопливая и грязная, она окутала её руки, слепила ноги, и не даёт и шага вступить. Девушке, показалась, что вся её красиво нарисованная маска, на лице, поплыла, и она превращается в отвратительную зелёную грязную жабу. Она попросила рыцаря подождать, и отправилась, в душ, сердце тревожно заколотилась, туманная корона, с головы падала на землю.
Она с особой тщательностью намылилась, натерлась камешками, и косточками слив, тщательно помыла каждый кусочек своего тела. Красная, распаренная, обернулась в полотенце. Время, идёт, а девушка не на месте. Она суетливо побежала к рыцарю.
На следующий день, девушка каждый час бегала в душ, судорожно драила кожу, расчесывала до царапин, натирала пемзой. Кожа горела краснотой, раздражалась, но через некоторая время опять казалось липкой и грязной.
Девушка, чувствовала себя противной болотной лягушкой. Её туманная корона свалилась в бездну и потерялась, а движения стали цементно скованны. Она не хотела больше партий, боясь, что гости заподозрят в ней мерзкую кикимору.
Глава 14. Бунт пауков
Она понимала, что вся это вязкая тина, ничто иное как игра её извилин, которые протестуют против партий. Паучки шерудили лапками, заплетали мысли вязанными петлями, расставляли по периметру кривых зеркал, искажая реальность. Сопротивление карточным пыткам, перетекло в отвращение к себе, но девушка уже запуталась в раздутых страхом извилинах. Липкая горькая пилюля, проглоченная вовремя сеансов, выходила наружу. Внутренний Уж очищался, а девушке казалось, что она не отмоется никогда.
Собственная голова стала вражеской болотной пучиной. Полноценно работать было невозможно, девушка ощущала тотальный дискомфорт во время сеансов. Сжатость и скованность в черепаший панцирь, оцепляла её сразу при виде господинов.
В этом забытом солнцем подвале, девушка имела только двух друзей, которым она доверяла. Это был внутренний Уж, который вместе с ней распахнул двери этой жизни. Он являлся олицетворением её души и сердца, её мира, который прятался под грудной клеткой.
И зеркало, которое холодным безмолвием резало правду, рушило вдребезги дьявольские лживые туманы и прокладывало тропку к истине.
В этот раз, безмерно напуганная своим помешательством, разъедающим кожу и сводящим с ума. Она пробралась к ледяному стеклу, зеркального полотна, в котором увидела лишь паутину. Расстилающую свои узорчатые белые нити по всему пространству.