Дьявол в Огайо - страница 4

Подойдя к кровати, Конни проверила карту пациентки. Она скорректировала антибиотики для девочки. Несмотря на то, что ее черные, как смоль, пряди волос все еще были покрыты грязью, им удалось сохранять свой цвет воронова крыла даже под флуоресцентными лампами больницы. Молочно-белая кожа была чистой, хотя на щеках оставалось несколько пятен грязи.

Конни перегнулась своим крепким телом через спящую девушку, чтобы взглянуть на ее спину. Хотя на раны были наложены белые бинты, кровь просочилась сквозь них и испачкала тонкий больничный халат. После проверки жизненно важных органов нужно будет сменить повязку.

Конни положила руку в перчатке на плечо девушки. Веки ее задрожали, затем медленно открылись.

— Откроешь для меня ротик?

Конни сунула термометр в рот девочке, чтобы проверить температуру. Та позволила медсестре это сделать.

— Нужно убедиться, что у тебя нет лихорадки. Меньше всего тебе нужна инфекция, — предупредила Конни.

Она проверила показания термометра.

— Идеально! 36,6! Хорошая девочка. Ты голодна, дорогая?

Глаза девочки, обрамленные густыми ресницами, посмотрели на Конни. Расслабленная от успокоительного, она отрицательно покачала головой. Девочка снова опустилась на подушку, и закрыла глаза.

Конни решила не противиться и позволила девочке снова заснуть.

— Я здесь, Конни!

Доктор Сюзанна Матис вбежала в дверь.

— Я приехала так быстро, как только смогла, — объяснила она, натягивая на себя белый больничный халат, — это…

Взгляд Сюзанны упал на спящую девушку. Изучая окровавленный халат, царапины на теле, синяки, она все больше мрачнела.

— Она примерно одного возраста с Джулией, да? — спросила Конни Сюзанну.

Сюзанна кивнула, но побледнела при мысли о том, что ее дочь Джулс сравнивают с этой пострадавшей девочкой.

— Показатели стабильны?— спросила Сюзанна, подходя к кровати.

— Да, но она практически ни на что не реагирует. Бедняжка через многое прошла.

Сюзанна внимательно изучила карту.

— Мы знаем ее настоящее имя?

— Поступила без документов, так что это «Травма Лорен», пока мы не узнаем больше.

— Полиция больше ничего не удалось выяснить?

Поступление пациентов абсолютно без идентифицирующих факторов было крайне необычным.

Конни покачала головой.

— Еще нет. Сплошная загадка.

— Как она себя чувствует? — спросила Сюзанна, заметив запачканные кровью бинты.

— Это ... — начала Конни, но не знала, как закончить. — Я никогда не видела ничего подобного, — заключила она.

Грудь девушки поднималась и опускалась, поднималась и опускалась. Две женщины наблюдали за пациенткой, загипнотизированные ее таинственным прибытием и явно тяжелым прошлым.

— Она как сломленный ангел, — вздохнула Конни.

Сюзанна наконец отвернулась.

— Я собираюсь выпить чаю. Позовешь меня, когда она проснется?

Конни кивнула.

— Будет сделано.

Сюзанна еще раз взглянула на спящее лицо пациентки. Она наблюдала за тем, как дрожат веки девушки.

Какие кошмары ей снятся?

Глава 3

Опавшие осенние листья хрустели под моими подержанными «оксфордами». Они подходили к моему винтажному образу больше, чем «конверсы», которые я носила в прошлом году. Каблуки удовлетворительно щелкнули об тротуар.

Направляясь по тротуару в сторону школы, я мысленно готовилась к утру понедельника. Все будут обсуждать, как весело провели выходные: на какие вечеринки ходили, кто напился, кто с кем переспал. В пятницу вечером я упивалась британскими комедиями от «Нэтфликс» с Айзеком – то немногое, на чем мы могли сойтись. Он был большим поклонником документального кино, а я недавно увлеклась старыми фильмами. В них было нечто такое, что успокаивало меня. Еще я осталась дома в субботу вечером. Теоретически для того, чтобы посидеть с Дэни, пока мои родители на свидании, но истинная причина — посмотреть «Касабланку».

— Опять ты, — услышала я голос из желтого школьного автобуса.

Айзек посмотрел на меня через прямоугольное окно.

— Пошли, Рапунцель, — ответила я.

Айзек убрал с глаз черные волосы, свисающие до подбородка. Ему постоянно нужно было стричься.

— Ну ладно, походу, мне придется проводить с тобой почти все свободное время, — согласился он, спрыгивая с крутых ступенек автобуса.