Дьявольская дюжина - страница 15

Я с нетерпением ждал тех пяти секунд, которые потребовались для передачи и декодирования радиоволны.

"Ад." Я наконец взорвался. «Женщины были важными советчиками для многих мафиозных семей». Прошло пять секунд.

"Но не как солдат," пришел ответ. «Наша идея состоит в том, что она просто профессиональный наемник, завербованный для этой работы».

Пять секунд.

«Есть ли у вас какие-нибудь отчеты, слухи или сплетни о мафиозных стервах? Что-нибудь помимо обычного прелюбодеяния?

Ожидание в запахе кроликов.

«Несколько месяцев назад произошла странная история, - После того, как голос был передан, изменен и снова изменен, он звучит более металлическим, более искусственным, чем человеческий. «Помнишь Фрэнка Мусио, он же «Ублюдок»? Капитан на западном побережье. Его тело выбросило на Биг-Сур. Не утонул, отравился. Его видели с молодой женщиной. Женщине такое сделать сложно. Что-то другое?'

Я разорвал контакт.

Снаружи, условно говоря, воздух был свежим и приятным, что резко контрастировало с кроличьим домиком. Это был опыт, который, как я знал, я запомню, когда в следующий раз закажу зайца во французском ресторане.

Вера была в Lancia, на которую мы пересели после того, как избавились от Citroen. Я был уверен, что ребята из группы скопировали номер Ситроена. И даже если бы я поменял номерные знаки, было бы очень легко обнаружить седан с вмятинами одной стороны. Итак, в пригороде Стамбула мы с Верой угнали Lancia, и она оказалась такой же крутой воровкой, за которую я ее и считал.

Теперь она поспала несколько минут, пока я переговаривался с АХ. У нее не было возможности проследить за мной через лабиринт турецкого гетто, и во всем районе не было телефона, по которому она могла бы позвонить. Она дремала в автокресле.

Я думал о Кантариде, пока петлял мимо трущоб обратно к «Ланче». Кантарида также известна как шпанская мушка. Даже старшеклассники говорят об этом, как будто они знают все о свойствах афродизиака шпанской мушки, услышав о том, как друг друга дал шпанскую мушку своей девушке, поэтому позже полиции пришлось снять ее с рычага переключения передач. Вроде такая забавная история.

Кантарид стимулирует половое влечение. Сначала появляется похоть, затем следует жжение во рту, тошнота, рвота кровью, затрудненное глотание, боль в пояснице, кровь в моче, диарея, истощение и, наконец, кома. Двадцать четыре зерна могут вызвать смерть.

Могла ли Вера дать кому-нибудь столько кантарида?

— Тебе приснился хороший сон? — спросил я, садясь в машину рядом с ней.

'Все в порядке. Вы все устроили?

'Да. Есть корабль до Афин. Я еду в третьем классе. Ты в первом. Если мы поедем вместе, у властей могут возникнуть подозрения.

'Почему?'

«Это может быть объяснением того, что ты шлюха в глазах мусульман. Нет никаких причин заставлять вас испытывать такое смущение.

«Ты очень необычный человек, Раки».

Внезапно она дала мне понять, что мы были в машине ночью. Ее глаза почти светились в тусклом свете. Я чувствовал тепло ее тела. Было очень легко представить мои губы на ее губах, мои руки в ее блузке и рядом с источником всего этого тепла.

— Вы и сами не обычная девушка, мисс Чезаре.

— Вера, пожалуйста.

«Вера».

И там, несмотря на все предостережения самому себе, я поцеловал ее. Моя рука провела по ее медовым волосам и притянула ее лицо ко мне. Ее губы уже были открыты, а язык был быстрым и сладким. Она положила мою руку себе на грудь. Сквозь шелк я почувствовал, как затвердел ее сосок. Как будто она могла читать мои мысли, ее пальцы начали развязывать узлы. Опустив один рукав, она сняла с плеча лифчик и направила мою руку внутрь. Потом она придавила мою голову. Ее груди были даже больше, чем я себе представлял, но молодые, очень твердые и немного солоноватые после дня верховой езды.

— Скамейки можно опустить, Раки?

Ее улыбка была не кокетливой, а серьезной. Она была так же возбуждена и голодна, как и я.

«Не с этой моделью, Вера. Но если вы подождете, места в отеле будет много.

Мы не стали бы ждать. Ее рука была на моем ремне, расстегнула его, и когда мои штаны наконец расстегнулись, она одобрительно улыбнулась. Ее пальцы ласкали меня раскованно и настойчиво. Ее голова опустилась для долгого поцелуя, такого долгого и такого эротического, что каждый нерв ниже моего пояса вскрикнул. Она сняла остальную часть платья, затем трусики и, повернувшись лицом к задней части машины, оседлала меня. Золотая кожа ее живота заканчивалась золотым пятнышком.