Дьявольский вальс - страница 49

— Прошу прощения, джентльмены, — тихо начал полицейский, бегло оглядывая нас. На планке было написано его имя — Перкинс.

— В чем дело? — спросил Чип.

Полицейский взглянул на мой значок. Казалось, то, что он прочитал, смутило его:

— Вы врач?

Я кивнул.

— Джентльмены, сколько времени вы находились здесь, в холле?

Чип ответил:

— Минут пять-десять. А что случилось?

Взгляд Перкинса переместился на грудь Чипа, попутно отметив его бороду и сережку.

— Вы что, тоже врач?

— Он родитель, — ответил я. — Навещает своего ребенка.

— Есть ли у вас пропуск для посещения, сэр?

Чип вытащил пропуск и подержал его перед лицом полицейского.

Перкинс прикусил изнутри щеку и вновь повернулся ко мне. От него пахло парикмахерской.

— Заметил ли кто-нибудь из вас что-то необычное?

— Что, например? — спросил Чип.

— Все, что могло показаться необычным, сэр. Кого-нибудь, кто здесь был бы неуместен.

— Неуместен, — переспросил Чип. — Наверное, кто-нибудь из здоровых?

Глаза Перкинса превратились в щелочки.

— Мы ничего не видели, сержант, — произнес я. — Здесь было тихо. А почему вы спрашиваете?

— Благодарю вас, — ответил Перкинс и ушел.

Я заметил, что он немного замедлил шаг, проходя мимо прозекторской.

Мы с Чипом поднялись по лестнице в вестибюль. Толпа работающего в ночную смену медперсонала скопилась в восточной части холла, люди теснились у стеклянных дверей, ведущих наружу. По другую сторону дверей ночная темнота пересекалась вишнево-красным пульсированием полицейских мигалок и белыми огнями софитов.

— Что здесь происходит? — осведомился Чип.

Какая-то медсестра ответила, не поворачивая головы:

— На кого-то напали. На автостоянке.

— Напали? Кто?

Медсестра взглянула на Чипа. Увидела, что он не из числа персонала, и отошла.

Я огляделся, отыскивая хоть одно знакомое лицо. Никого. Слишком долго меня здесь не было.

Какой-то бледный и худой санитар с коротко остриженными волосами цвета платины и с белыми усами, как у Фу Маньчу[16], проговорил гнусавым голосом:

— Все, чего мне сейчас хочется, это отправиться домой.

Кто-то поддакнул ему.

По вестибюлю пронесся неразборчивый шепоток. По ту сторону стеклянной двери я увидел фигуру в униформе, загораживающую выход. Снаружи просочился внезапный всплеск переговоров по радио. Оживление на улице. Какой-то автомобиль на мгновение осветил фарами дверь и умчался прочь. Я успел прочесть промелькнувшую надпись: «СКОРАЯ ПОМОЩЬ». Но ни гудков, ни сирены не было.

— Почему они просто не принесут ее сюда? — спросил кто-то.

— А кто сказал, что это она?

— Это всегда она, — проговорила незнакомая мне женщина.

— Разве вы не слышали? Отъехали без сирены, — заметил еще кто-то. — Может быть, на этот раз не неотложный случай.

— А может быть, — заявил блондин, — в сирене уже нет необходимости.

Толпа вздрогнула, как гель в чашке Петри. Кто-то произнес:

— Я пытался выйти через заднюю дверь, но они и ее закрыли. Мы как в ловушке.

— Мне показалось, что один из полицейских сказал, что это был доктор.

— Какой доктор?

— Я больше ничего не слышал.

Гудение. Шепот.

— Изумительно, — проговорил Чип и, внезапно повернувшись, начал пробираться сквозь толпу обратно в вестибюль. Прежде чем я успел что-либо сказать, он исчез.

Через пять минут стеклянные двери открылись, и толпа хлынула на улицу. Сержант Перкинс проскользнул сквозь нее и поднял желтовато-коричневую ладонь. Он выглядел как вышедший на замену учитель перед недисциплинированным классом средней школы.

— Прошу минуту вашего внимания. — Он дожидался тишины и в конце концов примирился с весьма относительным спокойствием. — На вашей автостоянке произошло нападение. Нам нужно, чтобы вы выходили по одному и отвечали на кое-какие вопросы.

— Что за нападение?

— Что с ним?

— На кого напали?

— Это доктор?

— Где это случилось?

Глаза Перкинса опять превратились в щелочки.

— Эй, друзья, давайте сделаем это как можно быстрее, тогда все вы сможете отправиться домой.

Мужчина с усами Фу Маньчу заявил:

— Как насчет того, чтобы сообщить нам, что же произошло, чтобы мы могли защитить себя, а, офицер?

Одобрительное гудение в толпе.

— Давайте-ка просто успокоимся, — предложил Перкинс.